Читаем Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде полностью

Ленинское воззвание, напечатанное в сотнях тысяч экземпляров, расклеивалось на стенах, раздавалось народу, распространялось на вокзалах, в поездах, в казармах, рассылалось во все города. Оно оказало огромное организующее и мобилизующее влияние на трудящиеся массы.

Вот типичная для тех дней сцена, свидетелем которой мне довелось быть. Стройными рядами, в полной боевой готовности, с развернутыми знаменами, с оркестром, со всеми приданными ей частями боевым маршем шла с Варшавского вокзала дивизия. Она направлялась к Смольному, чтобы в целости и сохранности сдать оружие, архив и кассу и в организованном порядке демобилизоваться и отправиться по домам.

Показался автомобиль. Выскочивший из него молодой рабочий подбежал с пачкой воззваний к головному отряду дивизии.

— Воззвание Ленина! — крикнул он. — Немцы наступают на Петроград! Социалистическое отечество в опасности! — и рабочий стал раздавать направо и налево печатные листки.

Комиссар дивизии быстро, на ходу, просмотрел листок, что-то сказал командиру, и вдруг раздалась четкая команда:

— Дивизия, стой!

Дивизия быстро перестроила ряды, образовав каре на площади Пяти углов. Кто-то выкатил из ближайшего двора бочку, военный комиссар дивизии легко вскочил на нее и громко провозгласил на всю площадь:

«Социалистическое отечество в опасности!».

Все дрогнуло, насторожилось. На площади наступила мертвая тишина. Прохожие тоже остановились как вкопанные. Слово за словом, четко, ясно, с подъемом читал военный комиссар ленинское воззвание.

И вот он кончил.

— Ну, что же, товарищи, — вдруг сказал он громко, — идем в Смольный демобилизоваться?

— На фронт! — грянули тысячи голосов.

Быстро последовали команда за командой. Дивизия вновь выстроилась в боевом порядке и сейчас же по команде «кругом марш» повернула обратно. Грянул оркестр. Четко отбивая шаг, с развернутыми знаменами двинулась эта образцовая боевая воинская часть не в Смольный, чтобы сдать оружие и разойтись по домам, а туда, на фронт, в окопы.

Я подошел к комиссарам, отрекомендовался и предложил им проехать в Смольный в Главный штаб, чтобы получить военное задание.

Два военных комиссара вместе с командиром дивизии и одним из офицеров прибыли в Смольный и отрапортовали Владимиру Ильичу, что приказание Совета Народных Комиссаров выполнено: дивизия, шедшая демобилизоваться, по единогласной воле всех бойцов повернула на фронт.

Владимир Ильич крепко пожал руки прибывшим военным.

Сейчас же по телефону было дано распоряжение на Варшавский вокзал предоставить эшелоны этой славной дивизии. Штаб дал задание. Дивизия спешно погрузилась и тотчас же выехала на фронт. Вместе с другими прибывшими туда частями она нанесла сокрушительный удар по немецким войскам, сорвав их наступление на станцию Дно. Энергично преследуемые по пятам, немцы оставили Псков и тотчас же согласились на мирные переговоры.

Это была серьезная победа красных войск над немецкими империалистическими полчищами, захотевшими молниеносным ударом завладеть Петроградом. Этот день вошел в историю как день рождения Красной Армии.

Круглые сутки без перерыва работал военный штаб, насыщая фронт все новыми и новыми подкреплениями.

В течение дня 21 февраля несколько раз собирался Совнарком для обсуждения сложившегося положения.

Тут же, в Смольном, почти беспрерывно заседал ЦК нашей партии, обсуждавший вопросы мира и войны.

Для еще более подробного разъяснения населению всех трудных обстоятельств переживаемого времени Совнарком 21 февраля принял обращение «К трудящемуся населению всей России».

Это воззвание, тотчас же опубликованное в газетах и расклеенное по всему городу, произвело огромное впечатление на народные массы.

Проникновенные слова этого воззвания, наполненные неприкрашенной правдой, раскрывали глаза всем, кто еще не представлял себе ту грозную опасность, которая нависла над молодой Советской республикой. Огромные толпы добровольцев продолжали осаждать Смольный, штаб Петроградского военно-революционного комитета. Все в едином мощном порыве хотели сейчас же, немедленно идти на фронт, грудью своей отстаивать наши рубежи. Создалось народное ополчение, которое встало на защиту Петрограда.

Широкие массы рабочих, все трудящееся население поняло и одобрило решительное требование вождя Октябрьской революции: при попытке сопротивления объявленной всенародной мобилизации — стереть с лица земли врагов нашего социалистического отечества.

А. Бубнов, член Военно-революционного комитета

Ленин в Октябрьские дни

В этой заметке я хочу записать некоторые воспоминания, рисующие Ленина в Октябрьские дни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное