Окуляр магии (СИ)

— И теперь я могу творить чудеса, наверное, — девочка посмотрела на свои ладони, и на них появилось несколько ярких искорок, которые затанцевали в воздухе.

Александр тоже взглянул на свои ладони, от которых исходили в воздух ярко-зеленые искры — и застыл в ступоре.

— Тогда давай, папа, магическую клятву удочерить девочку и заботиться о ней, — Божена застучала ногой о пол, сложив руки на груди.

— Тебе-то это зачем? — изумился мужчина, с трудом оторвавшись от созерцания ладоней, которые вновь стали обычными.

— Хочу сделать тебе пакость на прощание, — призналась она. — Да и малышку жалко, зря, что ли, я ее спасала?

— Ладно, клянусь оберегать Бенедикт и стать ее приемным отцом, — произнес мужчина. И тут же на его запястьях заискрились фантомные золотистые наручники. На запястьях пискнувшей от изумления девочки появились точно такие же. Они вскоре пропали.

— Магическая клятва, — возбужденно воскликнула малышка. — Теперь у меня есть папа и сестра, — радостно воскликнула она, вскочила и запрыгала.

Божена ощутила приступ головной боли и сильное нежелание иметь еще одну сестру, тем более, младшую. Вообще малявку. Судя по мученическому выражению на лице отца, он думал о том же. Но отступать было поздно и некуда.

Немного пообщавшись с ней, в процессе умывания и кормежки — отец с мрачным видом отправился на рынок, находившийся не слишком далеко, и притащил кучу продуктов, Божена определила, что девочка милая, добрая, немного хитренькая, конечно. И с печальной судьбой.

Впрочем, в связи с малым возрастом девочка не успела хлебнуть горечи полной ложкой, но и в том небольшом бочоночке меда, который достался ей с рождения, оказалось слишком много дегтя.

Родители маленькой Бене были охотниками, жили в Белоре, однако своего дома не имели, снимали, мечтая когда-нибудь накопить на покупку дома или хотя бы участка под него. Рассматривались даже варианты проживания в одном из селений, находящемся вне крепостной стены, но так рисковать любимым ребенком пара не желала. Все же там было намного опаснее жить, чем в городе. А тут все же стражники дозором бродили, имелись маги на службе у местного барона, да и вообще, соседи бдили.

Конечно, и тут бродили самые разные ассасины, воры, мошенники, сектанты, насильники и прочая нечисть вместе с ересью, но к этому все привыкли и считали такое положение дел нормальным.

"Все, как у нас", — с ностальгией подумалось ей.

Но однажды ее родители пропали — сразу оба. В общем-то, их никто и не искал. Ну кто будет ради каких-то охотников прочесывать дремучий или лезть на высокие горы? А именно в таких, опасных местах, они и охотились, всегда вдвоем, прикрывая друг другу спины.

Девочку выгнали из дома, который снимали ее родители, а на работу в таком юном возрасте еще не брали. Разве что гильдия нищих подсуетилась, так что Бене стала попрошайничать на улицах, а чаще всего там и спать. В общие убежища она и не стремилась, так как была умной девочкой и знала, что там имеются мужчины, которые захотят ее обесчестить.

Как добавила Бенедикт, через несколько лет ее бы, скорее всего, перекупила мадам Эрен Мюшон, которая содержала бордель, причем официальный, выплачивая налоги.

Вздохнув, Божена вытащила из кошелька сто золотых монет, и вместе с Бенедикт и теперь уже их общим отцом отправилась к местному представителю гильдии нищих. Когда старик неопределенного возраста, но крепкого телосложения, чья мать явно погуляла с орком, попытался ее облапать, девушка приложила его молнией и ласково добавила с нежным взором, что Бене и ее отец теперь тоже маги после недавнего волнующего природного явления.

Мужичок сбледнул с лица и с радостью принял отступное, выдав Бенедикт грамоту, завершенную печатью, что гильдия получила с нее сполна и больше претензий не имеет.

Глянув на наручные часы, когда они возвращались обратно, а Бене радостно вытанцовывала на камнях дорожки, Божена отметила, что ее скоро выдернут из этого мира, как морковку из грядки.

На миг ей даже захотелось пожить тут пару дней, немного выдрессировать папочку, поиграть с Бене. Да, темные эльфы тут не были красивыми, но ей было бы интересно пообщаться еще с кем-нибудь необычным. Да и просто не хотелось снова видеть Зою, если та еще сердится на нее. Глядеть на ее надутое лицо и глаза, глядящие сквозь людей и вещи. И сквозь нее тоже, будто она стала невидимой.

А еще ей вдруг пришло в голову, что сестра отнюдь не обрадуется тому, что она подогнала их отцу маленькую девочку, какой бы та не была миленькой. Учитывая, что Зоя как раз папу любила — и очень сильно. Правда, Божене было непонятно, с чего вдруг Зоя разозлилась на отца. Да, он выжил, в отличие от Елены, но даже будь он дома, чтобы он сделал против магов? Да ничего. Пусть даже из той прабабушки явно уже песок сыпется.