Олауг и Пончик

— Спасибо, всё в порядке. Последнее время нас не было в городе. Сперва мы гостили у моих родителей. Потом вернулся наш папа и устроился работать в гостинице. Мы переехали к нему. Вот уже две недели мы живём здесь, и нам всем очень нравится, только детей мало, и Олауг не с кем играть. Те дети, которые приезжают в гостиницу, живут тут так недолго, что Олауг не успевает как следует познакомиться с ними.

Автобус тронулся. Каос смотрел в окно и изредка поглядывал на Олауг. Она тоже то смотрела в окно, то косилась на Каоса. Наконец это превратилось в игру: когда Каос отворачивался к окну, она смотрела на него, а когда он поворачивался в её сторону, она отворачивалась к окну.

Олауг так быстро вертела головой, что Каос даже удивился. Первый раз, когда он увидел её, девочка бессильно висела на плече у своей мамы, сонная от таблеток. В другой раз он видел её в больнице. Они даже не поговорили тогда, она только спросила, как его зовут, и он почему-то сказал, что его зовут не Каос, а Карл Оскар. В третий раз он видел Олауг у себя дома, она чинно сидела на стуле, и, наверно, ей было неприятно, что взрослые всё время говорят только об этих таблетках. Три раза они виделись, но Каос так и не мог понять, знакомы они или нет. Лучше бы они были совсем чужими, тогда можно было бы спокойно её разглядывать и крутить ступнями, как крутила мама в аптеке, когда у неё уставали ноги. Впрочем, крутить ступнями ему и сейчас никто не мешал. Вдруг он заметил, что Олауг повторяет все его движения. Он улыбнулся, но в это время папа сказал:

— Посмотрите налево!

Автобус ехал через лес. Впереди, недалеко от дороги, стояла под деревом лосиха с лосёнком.

— Останавливаться мы не будем, — сказал папа, — но поедем медленно, чтобы их не вспугнуть.

Каос и Олауг забыли про свою игру. Никогда в жизни Каос не видел так близко живого лося. Он смотрел прямо в глаза лосёнку и дивился тому, что лосиха оказалась такой огромной.

Автобус медленно проехал мимо лосей. Олауг, пересевшая на сиденье к Каосу, сказала ему:

— А я видела в горах лисицу!

— А я один раз нарисовал лося! Правда, я только сейчас рассмотрел его как следует. Мои папа сто раз видел здесь лосей, а может, даже двести!

— А мой папа видел серну, только это было в Швейцарии.

— Серна — кто это? — спросил Каос.

— Это такая горная коза, — ответила Олауг. — Мы жили тогда в Швейцарии, но я её не видела: я была маленькая и меня возили в коляске.

— Когда я был маленький, меня тоже возили в коляске, только это было уже давно, — сказал Каос.

— Мой папа работал в Швейцарии, и мы там жили. А потом мы переехали во Францию, а из Франции — в Норвегию. Моя мама очень рада, что мы теперь живём в Норвегии, потому что она норвежка.

— А разве папа не рад? — спросил Каос.

— И папа рад. Ему Норвегия тоже нравится, здесь очень красиво. Мы живём теперь в горах.

За окном мелькали поля и усадьбы. На дорогу выбежала собака, которая так нравилась Каосу. Он даже играл, будто это его собака и она едет вместе с ним к тёте и дяде, а потом катается с ним на финских санях возле тётиного дома. Он тогда мысленно гладил её или опирался ей на спину, ведь собака была очень большая и ей было не тяжело.

Сейчас он тоже представил себе, что собака едет с ним в автобусе. Вот она сидит между ним и Олауг. Нет, тут ей тесно. Пусть лучше она сидит в проходе. Время от времени он мысленно говорил Олауг: «Можешь её погладить. Она не кусается».

Автобус въехал в город, вот площадь и Газетный дом, но он, не останавливаясь, проехал до самой станции. Сегодня на городских автобусах уже не было флагов, и на маленьком голубом автобусе тоже, сегодня был самый обычный рабочий день.

Пассажиры разошлись, а Олауг стала бегать вокруг автобуса. Каос схватил её за руку и остановил — ведь тут Олауг мог сбить другой автобус. Через зал ожидания они выбежали на широкий тротуар. Вот где можно было бегать сколько угодно, лишь бы не задевать прохожих. Каос и Олауг убегали далеко вперёд, а потом возвращались к своим мамам.

На площади Олауг хотела перебежать на другую сторону, но Каос опять схватил её за руку:

— Стой!

— Почему? — с притворным удивлением спросила Олауг.

Каос видел, что она прекрасно знает, почему нельзя перебегать через площадь.

— Ты можешь попасть под автомобиль! — сердито сказал он. — Первый раз вижу такую глупую девочку!

— Сам ты глупый! Я просто хотела тебя подразнить!

Подошла мама и взяла Каоса за руку.

— Идём скорей, — сказала она. — Через полчаса я должна быть уже в аптеке. Приходите к нам, когда будете в городе, но, к сожалению, я бываю дома только вечером.

— Спасибо, непременно придём. Иногда мы и вечером приезжаем в город, — ответила мама Олауг. — И вы к нам приходите, когда будете в горах. Мы любим гостей, особенно Олауг!

Мама с Каосом снова вышли на Главную улицу. Каос несколько раз оглядывался назад. Вдруг он остановился.

— Что случилось? — спросила мама, она задумалась и уже забыла про Олауг и её маму.

— Они вошли в Газетный дом! — взволнованно сказал Каос.

— Ну и что?

— Но ведь нас нет дома! — воскликнул Каос.

— А может, они хотят подписаться на газету?