Олег Меньшиков

В московском Театре имени Маяковского много лет шел спектакль по пьесе Владимира Арро "Смотрите, кто пришел". Центральной фигурой там был модный молодой парикмахер по прозвищу Кинг (Король). Перед ним трепетали дамы, заискивали желающие добиться его расположения, его общества искали. Умный Кинг понимал всю подоплеку такого к себе отношения. Тем не менее жил им.

Художник Межиров тоже чувствует - что-то ломается в привычном, каноническом советском мире. Наглые, циничные хозяева жизни так или иначе оказываются рядом с ним - от Виктора Корабельникова до тетки-хабалки из химчистки. Такие уверены: им все можно, потому что реально только деньги правят бал на земле, в том числе и на советской. Остальное - туфта. У Олега Меньшикова Володя Межиров порывал с выгодной работой в "склейке" не потому, что его так уж мучила вина перед нереализованным талантом. Для него невыносимы новое окружение, амикошонство, наглость, присущие шустрым, деловитым, денежным плебеям. Он такого отношения к себе позволить не может. Но понимает, что дела в "склейке" уравнивают его с той же теткой из химчистки, обирающей заказчиков. Чем он, Володя, лучше ее? Наступает отчаянная разрядка - с криком, истерикой. Монолог Межирова у Меньшикова стон отвращения, рывок в сторону, бегство от хамов: "Рядом с тобой существует новый, могучий, спаянный клан ресторанных официантов, шоферов такси, работников торговли, служащих по ремонту квартир, станций техобслуживания, ювелиров, протезистов, реставраторов разного толка. И все они официально называются "сфера обслуживания". На самом деле - подонки, для которых существует только один Господь Бог - живые деньги!.." В этом яростном крике Межиров был весь в нынешнем дне.

Россия уже училась ценить силу и прелесть наличия тугого кошелька. Но Россия еще не ощутила масштабы потерь в плане духовном и нравственном, когда мамона пожирает ум, чувства, крушит мечты. Когда Россия теряет свое лицо, уподобляясь захолустному американскому штату, где комиксы давно заменили Толстого, Достоевского, Чехова, Шекспира. Эти контуры проступали в словах Межирова, желающего быть независимым от нового грядущего хама с мощным капиталом и сущностью троглодита.

Межиров бежит социума.

Возможно, в этой роли для Олега Меньшикова, пусть очень подспудно, начинается один из принципиальных для него мотивов: бегство. Тоска по сказочному острову, где человек свободен от связей с грязным, душным миром капитала, от купли-продажи всего, что только есть, в том числе и себя самого. От барьера, который в конце нашего века вырос и укрепился в сознании не желающих принимать новую Россию, чтобы сохранить самих себя как личность.

Конечно же, таких островов не бывает и быть не может в чистом виде. В абсолюте. Но попытка суверенного, сугубо личностного существования будет в дальнейшем манить большинство из тех, кого сыграет Меньшиков.

...Жаль, что пока только дважды ему довелось встретиться с Чеховым. Причем "Поцелуй" не был настоящей встречей, если говорить непосредственно о его роли в судьбе актера. Чехов мог бы дать артисту ориентиры в поиске того самого "острова", поиске обреченном, но дающем возможность жить в соответствии с собственным кодексом чести и достоинства.

Вторая чеховская роль Меньшикова - в экранизации рассказа "Володя большой и Володя маленький", снятой киевским режиссером Вячеславом Криштофовичем. Криштофович до этого снимал фильмы о людях обыкновенных, с заурядной судьбой. Любил неторопливое течение дней и готовил героев к взрыву, который наступал ближе к финалу. Искра его потаенно присутствовала во взаимоотношениях персонажей, пока не вспыхивала, по-новому высвечивая их лица. Затем все успокаивалось, входило в прежнее русло. Но шрамы от ожогов оставались. Навсегда.

Нечто подобное происходит в жизни супружеской пары из рассказа Чехова: полковника Ягича и его жены Софьи Львовны, молодой женщины, и их друга военного доктора, которого зовут, как и мужа Сонечки, Владимиром. Когда-то отчасти назло Володе маленькому, не ответившему на ее чувство, Сонечка вышла замуж за Ягича, который старше ее на тридцать лет. Вскоре нахлынула тоска - мужа-то она не любит. Заметавшись, Сонечка снова бросается к Володе маленькому, у них бурный, но короткий роман. Она любит, он всего только уступает ее чувству, после чего быстро оставляет Сонечку. И вряд ли вернется к ней когда-нибудь.

Вячеслав Криштофович и оператор Василий Трушковский решили эту историю в темных и холодных тонах, что придало фильму оттенок мрачноватой задумчивости: что-де метаться в веренице серых будней? Все равно никто никого не любит, все зыбко, мгновенно, непрочно. Остается только боль...