Олег. Путь к себе

«Я, конечно, как очень скромный человек, не буду претендовать вот так сразу на создание раздела науки под моим именем и руководством, – усмехнулся я про себя, – но значительное расширение лаборатории, думаю, можно ожидать. Конечно, ребята большие молодцы, но для такого грандиозного проекта, в который грозила вылиться наша работа, совершенно недостаточно трёх человек. Да и, наконец, на заказ специального оборудования – энерго-сканеро-спектрометра, я смогу уже рассчитывать! Сколько можно кустарщиной заниматься. Наш прибор худо-бедно справился с экспериментом, но для серьёзной исследовательской работы он совершенно не годится».

С такими радужными мыслями я подошёл к лаборатории. Сканер приветливо скользнул по лицу голубой лучом, и дверь открылась. Я переступил через порог и остолбенел от рёва множества людей, в радостном приветствии взметнувших к небу руки, от грома оваций, криков: «Ура-а-а-!! Да здравствует!! Слава-а-а!!», от слепящего огромного ярко-оранжевого солнца, которое покоило на своих лучах всю эту многотысячную ликующую толпу. Я совершенно оглох и ослеп. А когда пришёл в себя, то увидел Альбину с огромным букетом пёстрых летних цветов и Георгия рядом с нею.

– Ну, ребят, вы даёте! – вымолвил я, переводя дыхание. – Предупреждать надо.

Альбина – наша незаменимая помощница-аспирантка, назначенная в лабораторию стажёром – бросилась ко мне, сунула в руки букет и повисла на шее. Я осторожно отодрал её от себя. Маленькая, пухленькая, она поглядывала на меня снизу вверх так неожиданно для неё подобострастно, так умильно прижала руки к груди, что я смутился и вдруг поцеловал её в голову, в русые кудряшки, отчего она рассмеялась:

– Мы вчера смотрели, болели за тебя.

– Спасибо, – я улыбнулся.

Следом за ней подошёл Георгий – мой напарник, астрофизик – обнял меня и похлопал по спине:

– Ну что, дорогой? Нас можно поздравить? – Георгий отодвинулся от меня, радостно потёр руки.

Этот усатый черноглазый брюнет, худой и высокий, как жердь, с замечательным попугайским носом, который крючком нависал над верхней губой постоянно улыбающегося большого рта, был некрасив, но столь обаятелен и так предан работе, что Альбина всегда восторженно смотрела на него, совсем не замечая такого красавчика, как я.

– А мы всё думали, как поздравить с таким триумфом? – подхватила Альбина.

– Да! Настоящий триумф, – добавил Георгий. – Мы с Альбинкой знали, что будет успех, но чтоб такой. Правда, красавица? – Георгий приобнял Альбину за плечи.

– Правда, правда, – тараторила девушка, – после трансляции в лаборатории телефон оборвали с поздравлениями. Даже шеф заходил, интересовался, как у нас дела и когда ты будешь. Представляешь? Сам тоже поздравил! Это точно к повышению! – радостно смеялась она.

– Спасибо, ребят! Альбин, да выключи ты этот фон, с ума от него сойдёшь, – смеясь, я пожимал им руки. – Поздравляю вас! Это реальная наша победа, я тоже думаю, грядут перемены, не зря шеф заходил.

Альбина подошла к панели рядом с огромным во всю стену окном и задумалась у климатизатора.

– Что настроить-то? – спросила она.

Георгий посмотрел на меня. Я пожал плечами.

– Ну, сестрёнка, давай что-нибудь на свой вкус.

Альбина на пару секунд задумалась и, улыбнувшись ямочками на круглых щеках, быстро защёлкала по климатизатору. Стены лаборатории растворились. На мгновенье столы лаборатории и наше единственное ценное оборудование – аппарат, регистрирующий параметры энергий, которые мы изучали (уникальный прибор, наша совместная с Георгием разработка, как говорила Альбина, только моя талантливая голова и золотые руки Георгия могли сотворить подобное чудо) – слово зависли в воздухе. А еще через мгновенье мы очутились в цветущем вишнёвом саду. Мягкий солнечный свет падал на всё вокруг ажурной шалью сквозь белоснежные гроздья цветов и нежную зелень молодой листвы. Где-то тихо пел соловей, а воздух был таким прозрачно-свежим, что им было не надышаться. Тишина после безумства, которое длилось несколько минут назад, бальзамом растеклась по душе.

– Хорошо, – довольно кивнул я.

– Это надо отметить! Олег, Георгий идите скорее. Садитесь!

Она устроилась на низком диванчике за небольшим сервировочным столиком, в центре которого стояла широкая ваза, наполненная виноградом, бананами и яблоками. Справа и слева от неё – две пиалы: одна доверху наполнена грецкими орехами, другая – фисташками. Рядом щипцы для орехов. Остальное место занимали тарелочки, ощетинившиеся шпажками, с наколотым на них сыром, оливками и манго. Всё это великолепие теснилось вокруг узкого хрустального графинчика в форме обнажённой фигурки девушки, внутри которого искрилась янтарная жидкость. Рядом со столиком расположился шкафчик-меню, на котором устроился белоснежный кофейник и низкий пузатый молочник для Альбины. Мы с Георгием любили чёрный кофе.

Я сел напротив Альбины на трансид:

– Да! Уверен, нас всех ждёт повышение и финансирование на дальнейшее исследование. Так что, не расслабляемся!

– Ну, отметить-то надо, шеф? – Георгий протиснулся на низкий диванчик и сел рядом с Альбиной.

– Не вопрос! Конечно, надо!