Олег. Путь к себе

– Это не говорит в вашу пользу, – нахмурился Глеб. – У нас свобода религиозных воззрений, и нет из-за этого никаких ограничений сотрудничества в научной деятельности.

– Я не против общественного сотрудничества кого-то с кем-то. Но я в праве сам устанавливать границы своего личного сотрудничества. В праве сам выбирать, где и с кем мне работать, а с кем нет. Не правда ли?

– Вы совершенно правы. Вы вправе выбирать над каким проектом, предлагаемым вам обществом, работать, – холодно поставил точку в споре Глеб и направился к выходу. – Однако, – он обернулся и сердито посмотрел на меня, – общество тоже вправе оценивать ваш вклад в это сотрудничество. Подумайте! С завтрашнего дня вам неделя отпуска. Сегодня закончите все дела и передайте Георгию. Думаю, Георгий и Альбина без вас прекрасно справятся с подготовкой текущего проекта к сдаче в архив. А вы подумайте! Если вы откажитесь от сотрудничества с нами, от проектов, которые мы предлагаем, то вправе уйти в бессрочный отпуск за свой счёт до решения вопроса о продолжении вашей работы. Впрочем, вы можете продолжить работу над проектом по самостоятельно заключённому коммерческому контракту с заинтересованными лицами. Но при этом прошу учесть, что мы не сможем присвоить вам высшую ступень шестого уровня ответственности, так как это не совместимо с вашим отказом от сотрудничества, – Глеб резко повернулся и вышел из комнаты.

– Да-а-а…, – протянул Георгий и, помолчав, добавил: – Олег, не глупи, подумай. Всё-таки высшая ступень последнего уровня социального статуса – это же предел мечтаний! Тебе откроется дорога везде! Ты сможешь сам принимать участие в распределении бюджетных средств, сможешь не только возобновить работу нашей лаборатории, но и возглавить целую научную отрасль. Вопрос о продолжении исследования снимется, не говоря уже о возможностях материального обеспечения. Представляешь, какой коэффициент у тебя будет? Ведь у тебя скоро ребёнок родится, надо и о его будущем подумать. И цена то, всего год в монастыре, – улыбаясь, закончил он.

Альбина, уже не сдерживаясь, захохотала в голос:

– Олег, тебе в монастырь пора. Открытие сделал, ребёнка, считай, родил, пора и грехи замаливать.

– А что ему замаливать-то, – подключился Георгий, – у него и грехов-то нету – жена да сожительница.

– Тем более, – хохотала Альбина – девственнику самое место в послушники.

Я ущипнул её за попу, и она, взвизгнув, выскочила из комнаты.

– Нет, Георгий, шутки шутками, но не всё меряется социальным статусом и ЧИВами. Я не намерен выкидывать год из жизни. И вообще, что за диктат! Я – учёный. Я имею права заниматься тем, что мне интересно. Почему я обязан менять свои планы, забрасывать свои разработки, забыть о своём открытии? Ради чего? Что у нас мало учёных, которые с интересом будут работать в любом направлении? У них нет цели, есть только желание выполнить заказ, быть полезными. А я? Я что, разве против того, чтобы быть полезным? А для кого мы тут ночами? Для себя что ли? Ты же знаешь, какие перспективы открывает для людей наше открытие! Нельзя же жить только сегодняшним днём и не видеть ничего дальше собственного носа! Идиотизм какой-то!

– Успокойся, Олег, все образуется.

– Да, конечно, – усмехнулся я и с горечью сказал, – образуется. Ладно, пошёл я. Не нужен я теперь тут.

– Ну, что ты ерунду говоришь!

– Пока, – я махнул и пошёл к выходу.

– Созвонимся! – огорчённо крикнул Григорий мне вслед.

– Созвонимся, – бросил я, не оборачиваясь.

***

– Домой, – приказал я бортовому пилоту и откинулся на сидение.