Читаем Олег Табаков. Либеральный русский театр полностью

«Мудрая, остроумная, глубоко трогательная, очень человечная и прекрасно сыгранная картина. Александр Адуев (Табаков), молодой человек из провинции, приезжает в Петербург к своему дяде, Петру Ивановичу Адуеву (может быть, лучшая роль Козакова), полный радужных надежд на служение отечеству. Он готов перевернуть весь мир. Дядя сразу же начинает ставить юношу на землю, убеждая не говорить "диким языком" заниматься делом. Козаков потрясающе сыграл умного, кажущегося циничным, но доброжелательного человека, сделавшего очень много для своего племянника. Не его вина, что уроки юный племянник воспринял не так, как хотелось дядюшке. Испытав несчастье юной любви (был оставлен ради графа), разочаровавшись в дружбе с Поспеловым, потерпев крах на литературном поприще, Александр не смог, поумнев, сохранить в себе доброту к людям, не приобрел умения видеть и ценить в них то хорошее, что в них есть, а не только глупость, пошлость. Он не умел прощать и быть снисходительным. Возможно, с самого начала он умел любить только себя, и разочарование в людях, цинизм, черствость на грани бездушия и жестокости, скука были вызваны душевной неполноценностью, эгоизмом, обыкновенной заурядностью. Мудрым нельзя стать по чужим советам…»

Следом он сыграл адвоката Балалайкина в фильме-спектакле «Балалайкин и Ко» (1973) по М. Салтыкову-Щедрину в интерпретации С. Михалкова. А кто такой Балалайкин? Это тип продажного адвоката-авантюриста, увлекающегося самим процессом вранья. Сюда же стоит отнести и нацистского деятеля Вальтера Шелленберга из «17 мгновений весны» (1973), прохиндея Альхена из «12 стульев» (1977), коварного спецслужбиста Федотова, выдающего себя за банкира из «Транссибирского экспресса» (1978), циничного директора института Крамова в «Открытой книге» (1979), про которого сам Табаков высказался следующим образом:

«А вот одна моя работа, как мне кажется, оценена совсем недостаточно. Между тем она представляется мне весьма ценной по уровню явно возросшего актерского ремесла. Это роль академика Крамова в фильме Титова "Открытая книга". Картина создавалась за несколько лет до моего театрального Сальери, но две эти роли очевидно корреспондируются. Академик Крамов — герой собирательный. Благо примеров вокруг было немало. Незадолго до съемок умер один чиновник из Министерства культуры РСФСР — начальник управления театрами. Произошло это следующим образом. Шло заседание, в первой части которого он, громыхая, клеймил Юрия Петровича Любимова. А в перерыве ему кто-то позвонил и сказал, что мнение о режиссере надо бы полярно изменить. Чиновник сделал это, а в конце заседания отдал Богу душу. Моему герою приходилось точно так же, балансируя у "бездны мрачной на краю"», проявлять непередаваемые таланты, явно превосходящие цирковые возможности. Крамов — образ одного из тех самых ненавистных мне "перераспределителей благ" обладающих в прямом смысле убийственной силой. Если просмотреть только крупные планы Крамова в "Открытой книге" будет четко видна динамика лица этого человека с явно проступающими дьявольскими приметами времени…»

Здесь Табаков явно намеренно демонизирует советские 70-е, поскольку таких людей, как Крамов, хватало всегда и везде. Более того, сегодня, в постсоветское время, их стало даже БОЛЬШЕ, но нынешние деятели культуры почему-то не спешат их разоблачать. Видимо, потому, что именно из рук ЭТИХ ЛЮДЕЙ нынешние «инженеры человеческих душ» и кормятся, поскольку сегодня все упирается в деньги — если они есть, значит, твой театр будет существовать. Это вам не либеральные коммунисты 70-х годов, которые выносили Табакову простой выговор без занесения в учетную карточку и давали работать дальше.

Но вернемся к ролям Табакова. Из приведенного списка видно, как менялась идейная сущность тех персонажей, которых воплощал герой нашего рассказа на экране. Начав с романтиков, он затем перешел к прагматикам и циникам. То ли таковы были ЗАПРОСЫ времени, то ли такова была сущностная ТРАНСФОРМАЦИЯ самого Табакова. И снова на память приходит та самая запись в дневнике Олега Даля, которая (внимание!) датирована именно временем, когда эта трансформация с Табаковым и происходила — 1974 годом.

<p>Гришин против Табакова</p>

Конец 70-х складывался для Олега Табакова весьма недурственно. Получив звание народного артиста РСФСР (1977), он вскоре повез свою «Табакерку» (под эгидой ЦК ВЛКСМ) в первую гастрольную поездку, причем не по родной стране, а за границу — в Венгрию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наше всё

Леонид Гайдай. Любимая советская комедия
Леонид Гайдай. Любимая советская комедия

Всеми нами любимы фильмы выдающегося кинорежиссера и актера – Леонида Гайдая. Пользующиеся баснословной популярностью в 60‒80-е годы прошлого века, они и сейчас не теряют своей злободневности и в самые мрачные будни нашей действительности способны зарядить оптимизмом и надеждой на лучшее. «Операцию «Ы», «Кавказскую пленницу», «Бриллиантовую руку», «Деловые люди», «12 стульев», «Не может быть!», «Иван Васильевич меняет профессию», «Частный детектив, или операция «Кооперация», «На Деребасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» мы готовы смотреть сколько угодно раз, меткие фразы персонажей гайдаевских комедий давно вошли в обиход и стали крылатыми. Картины знаменитого комедиографа – это целый мир, по-прежнему живущий всенародной любовью. Книга известного биографа Федора Раззакова – подарок всем поклонникам творчества режиссера, а значит, настоящей кинокомедии.

Федор Ибатович Раззаков

Биографии и Мемуары / Кино / Прочее
Пушкин, потомок Рюрика
Пушкин, потомок Рюрика

«Бояр старинных я потомок», «…корень дворянства моего теряется в отдаленной древности, имена предков моих на всех страницах Истории нашей…», «род мой один из самых старинных дворянских», — писал, интересуясь истоками своего родословия, Александр Сергеевич Пушкин.Генеалогическое древо русского гения — по сути, не что иное, как срез нашей российской истории. Действительно, его род неотделим от судеб Отечества. Ведь, начиная с Рюрика, среди предков поэта — великие русские князья Игорь и Святослав, Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Александр Невский. Цепочка пушкинской родословной соединила Толстого и Достоевского, Лермонтова и Гоголя, Глинку и Мусоргского …В 70-х годах XX века схему родословия Пушкина разработал, что было под силу разве целому исследовательскому институту, пушкинист по воле Божией Андрей Андреевич Черкашин, бывший военный, участник Великой Отечественной войны. Неоценимый этот труд продолжила его дочь, автор настоящей книги о предках и потомках великого поэта Лариса Черкашина, на счету которой десятки интереснейших изданий на пушкинскую тему.

Лариса Андреевна Черкашина

Публицистика

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза