Образ Христа в опере может быть объяснен только с одной позиции: провокативного жеста. Никто из критиков, даже слишком преданных Кулябину, не взялись доказывать обязательность появления Христа на сцене. Профессионализм, как ни крути, — это нечто должное, это строгое сцепление замысла и его воплощения. В кулябинском случае это называется не творчество, а троллинг — введение образа Христа с целью позлить и раскачать православное наше сообщество. А оно у нас действительно очень живое и очень граждански зрелое. Уберите Христа, замените его свободным художником и ничего не изменится! Ничего! Даже лучше станет, логичнее: ведь если главная мысль режиссера — «художник имеет свободу в выборе темы и героев для своих произведений», то гораздо умнее было бы взять именно художника в качестве героя в гроте Венеры. Понятно, что это все равно было бы так же скучно. Потому как состязаться с замыслом Вагнера — ну, как бы это помягче сказать?.. Очень жаль, но сегодня экспериментом прикрывают тяжелейшую форму непрофессионализма и весьма скромные способности. А благодаря театральной критике сегодня уже нет разницы между творческим риском и провокацией…»
А вот еще одно мнение — уже с противоположной стороны. Слова Константина Райкина, который плотно общался с Олегом Табаковым в середине 70-х в «Современнике»:
«Когда "Тангейзера" запрещают люди, впервые о нем услышавшие в связи с этой театральной афишей. Когда еще немного — и на Давида наденут трусы, понимаете? Они уже в Манеж врываются и портят оригиналы Сидура. Что за манера — бороться с культурой за нравственность?..
Зритель сегодня — как и народ в целом — перешел в новое состояние, никем еще, по-моему, не осознанное или, по крайней мере, не описанное. Он смотрит на собственную судьбу — которая от него уже никак не зависит — с каким-то злорадным любопытством. Но это не предполагает участия в происходящем. Более того — это не предполагает и сострадания. Ни к одной стороне…»
Так и хочется спросить: а кто ДОВЕЛ народ до такого состояния? В первую очередь, конечно же, власть. Но огромная заслуга в этом и деятелей культуры — таких, как Олег Табаков и Константин Райкин. Во времена СССР все-таки они УЧИЛИ людей другому, иным языком выражали на сцене свои мысли. За то, что ИЗМЕНИЛИ этому языку, им теперь и воздается.
Защита «Тангейзера» очень скоро аукнулась Олегу Табакову. И буквально месяц спустя, в апреле, настроение будущему юбиляру изрядно испортили те же самые люди, которые устроили скандал на спектакле «Идеальный муж» в ноябре 2013 года (то есть православные активисты). Они подбросили к дверям МХТ… свиную голову, на которой было написано: «Табакову». Вот как эта история описывалась в Интернете:
«Если спектакль "Идеальный муж" не будет снят с репертуара через месяц, то события, связанные с постановкой "Тангейзера" в Новосибирске, будут ничем по сравнению с теми протестами, которые поднимутся в Москве. Нам надоело, что нам плюют в душу, оскверняют наши святыни и топчут их ногами», — сказал лидер «Божьей воли» Дмитрий Цорионов (Энтео).
По его словам, православных активистов возмущает, что в «Идеальном муже» «кощунственным образом используются церковные атрибуты и символы», в частности, в одной из сцен дьявол под видом священника венчается с гомосексуалистом. «Сегодня мы подали в прокуратуру новый иск с просьбой возбудить уголовное дело против постановки», — добавил Цорионов РИА Новости.
Участники акции встали у стен театра в театральных масках, а одна из представительниц «Божьей воли» положила на порог главного входа свиную голову с надписью «Табакову». Затем человек в костюме смерти с косой снял с молодых людей маски и разбил их о двери театра. В конце активисты проскандировали: «Россия без богохульства!»
Свои действия участники «Божьей воли» объяснили тем, что Олег Табаков и Константин Богомолов «подложили свинью» верующим, поглумившись над святынями. «Смерть, которая срывает лицедейские маски и разбивает их, означает то, что Бог поругаем не бывает и нераскаянный кощунник не уйдет от Его суда», — написал Энтео на своей странице «Вконтакте»…
В другом материале на эту же тему сообщалось следующее: