Читаем Олег Табаков полностью

Обучение театральному мастерству сегодня переживает серьезнейший кризис. Ошибки кроются в селекции, в отборе, в процессе обучения, когда педагог испытывает радость от того, что вот человек совсем ничего не умел и вдруг что-то правильно делает.

Кризис в театральной педагогике сказывается в том, что ответственности за выдаваемые дипломы никто не несет. Главным для меня остается положение, что вы с этим дипломом сумеете себе зарабатывать на жизнь.

Обучение актера — история умножения умений ученика. Это не лекции, ни эссе, а конкретные замечания педагога и всегда непосредственная их реализация.

Важнейшее состояние — «душой исполненный полет». Когда возникают такие секунды, педагоги это фиксируют, испытывая серьезную радость.

Случайностей в нашем деле не бывает! Момент созревания, выстреливания дарования бывает неожиданным. Но до него нужно дожить, пройти серьезный путь.

Обстоятельства

Желать не всегда означает исполнять. Чаще всего не хватает градуса предлагаемых обстоятельств.

Общение

В общении ты познаешь другого человека и сам при этом становишься кем-то новым. То есть постижение того, чем живет кто-то другой, для актера становится могучим средством для развития самого себя.

Органичность

Когда знаешь, о чем идет речь, органика выбрасывает вас на верное существование, нужное самочувствие, непосредственность возникает в проявлении взглядов, прикосновений. Когда человек не планирует свое поведение — возникает непредсказуемое поведение. И возникает потребность в партнере.

Когда обретаешь внутреннюю свободу, возникает отношение к теме, к проблеме.

Ошибки

В России пьют, чтобы дискутировать, а когда просто пьют — наблюдать за этим неинтересно.

Играя пьянство, многие актеры спотыкаются, ломаются, потому что кривляются, изображают состояние. И редко-редко кому-то удается уловить это состояние. Что такое опьянение? Это утрата полноценной работы вестибулярного аппарата. Это не загадка, а полное физическое раскрепощение, у человека путаются уровни, горизонт, линии горизонта… и так далее. Как в жизни бывает.

Ты появляешься не один раз, и ни разу не удалось установить контакт с партнером. Для тебя очень сложно — живое восприятие партнера. Твоя подготовка к ответу, накопление того, что ты должна ответить — мучительна. Ты терпишь, терпишь, а в конце делаешь то, с чего нужно было начать. Это очень серьезный огрех.

Два человека лежат в постели. Когда между людьми возникает иная степень доверия? Когда любят! Когда моя рука на бедре женщины, лежащей рядом, то звуки, исходящие из меня, другие!

Без этой открытой откровенности не может родиться подлинный импульс воздействия! Между тем Он в подштанниках, Она вообще в носках шерстяных. Какая же близость между вами могла быть в таком наряде? В таком наряде разговоры должны быть о семье, расходах, о счетах. Сцена написана так, что они лежат, в чем мама их родила, и пытаются нащупать пульс друг друга! И Он в этот момент любит! Поэтому, прежде чем что-то сказать, ты должен ощутить ее присутствие! Когда я глажу кого-то, рука человека обладает почти магической силой воздействия! Если нагие лежат на кровати — один разговор и смысл, если они одеты — совсем другой. Поймите простую вещь: все диктуют уровень правды…

Студентка: А если они замерзли и оделись перед этим разговором?

(Смех).

Табаков: Хороший вопрос! Даже когда дело происходит глубокой осенью, тогда разговор должен нести с собой пройденный этап случившегося. Человеку, если он не советский шпион, ничто человеческое не чуждо, и он искренен в таких сценах. Вы обворовываете себя, лишаете себя серьезных проявлений человеческой природы. Главное, лишаете поворотов во взаимоотношениях, плохо воспринимаете происходящие повороты. А на сцене самое главное — повороты взаимоотношений.

Особенности состояния нужно фиксировать, исследовать, изучать и только тогда предъявлять на суд зрителя.

«Прекрасное должно быть величаво!» — вы задумывались об этом? Не верите — и сразу у вас теряется вера в серьезность предлагаемых обстоятельств.

Ты сейчас больше говоришь о проблеме зла, а надо об отсутствии любви. Героиня задыхается в отсутствии любви. Следующая ошибка: ты не сыграла сдерживание этого чувства. Она терпела, терпела, и вдруг что-то в ней ломается и все выплескивается на окружающих.

Еще ошибка. Человек, например, хочет выбежать из комнаты, а он выбегает из какого-то странного пространства, пересекает еще одно не менее странное пространство, и для него это как будто и не очень важно.

Если мы подберемся к подлинности предлагаемых обстоятельств и сумеем убедить, что это главное, возникнет правда.

Оценка

Вы боитесь длить восприятие, между тем подлинность восприятия рождает подлинную оценку.

Актер не боится течения времени, когда он внутренне дает себе право длить себя…

Самые способные имеют мужество длить свое проживание, даже тогда, когда слова кончаются. Это самое, на мой взгляд, важное!

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии