Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ)

— Да, я не хотел тебя в это вмешивать. Но это не значит… И потом ты что, реально думаешь, что мне было приятно валяться там с дыркой во лбу?

— Какая дырка? Где она у тебя? А-а-а, — протянул я с издёвкой. — Ты же у нас новоявленный мессия. Умеешь воскресать. Я совсем забыл. Сила Ордена Чёрного Дракона. Правда?

У Антонелли отвисла челюсть, он пару раз открыл и закрыл рот, и в глазах появился лихорадочный блеск. Кажется, я задел его за живое.

— Откуда ты знаешь? — спросил гулким, не похожим на свой голос, что у меня заледенели ладони и ступни.

У меня пропало желание говорить на эту тему, но я пересилил себя:

— Один хороший человек сказал. Люди, у которых на груди такой амулет, как у тебя, — я указал на кулон, видневшийся сквозь расстёгнутую рубашку итальянца. — Заключили сделку с силами Тьмы.

Звучало, как идиотизм, и я ждал, что Франко расхохочется, бросит своё любимое — «каццата» или чушь собачья. Скажет, что я пьян, сошёл с ума или ещё что-нибудь. Но он стал серьёзен, даже мрачен. Черты лица заострились, кожа обтянула скулы, как у мертвеца. Он молча слушал меня, даже не пытаясь что-либо возразить.

— Вернее, заключил не ты, а какой-то твой предок, — продолжил я, стараясь держаться спокойно, хотя мне становилось всё страшнее и страшнее, и кровь гулко стучала в голове. — Он показывал мне старинную книгу с рисунком такого человека. Очень похожего на тебя. А на груди амулет, — я хотел ткнуть пальцем в кулон, но отдёрнул руку, словно обжёгся о дьявольский огонь, вспыхнувший в глазах итальянца.

Франко тяжело выдохнул, зло загасил сигарету в фарфоровой пепельнице. И кадык его резко поднялся и опустился.

— Да, я сам об этом недавно узнал, — наконец, обронил он сухо, и глаза погасли, стали чёрными, как дно в глубоком колодце. — Тут нет ничего такого, Стэн. Я не хотел этого. Клянусь. Когда я умер в очередной раз, попал опять в какое-то странное место. Будто бы на фронт Первой мировой. И встретился…

— С твоим дедом, — осенило меня. — Правда? Это он заключил сделку?

— Да. Он очень хотел вернуться живым. Он служил на торпедном катере. Они столкнулись с эсминцем. Он буквально разрезал катер пополам. Часть парней погибла сразу. Но мой дед выжил. И спас выживших. За это он получил медаль Почёта.

— Стоп. Тогда почему он умер, когда его избил фараон?

— Потому что его сила перешла моему отцу. А от него мне.

— А ну да, — я вспомнил слова Кастильского. — В 27 лет эта сила просыпается в следующем поколении.

Антонелли выхватил фляжку, присосался, будто пил не крепкий алкоголь, а обычную воду. Стер капли с губ и расслабленно откинулся на спинку.

— Не понимаю, — выдохнул он. — Не могу понять, откуда тебе это известно. Я не знал, что в двадцать семь. Просто во мне эта сила проснулась и все. И я не понимал, откуда она. Прости, Стэн. Да, я вот такой человек. Тебе придётся или смириться с этим. Или… Послать меня к чёрту.

И только я хотел открыть рот, рассказать, что у меня тоже имеется тайна и похлеще, чем у Франко, как все звуки перекрыл оглушительный рёв мотора, да такой, что задребезжали стекла в закусочной, подпрыгнули чашечки на столиках.

С грохотом распахнулась лёгкая дверь, стукнулась об стену. И на пороге нарисовалось трое. Все с битами в руках, но явно пришли они сюда не для того, чтобы играть в бейсбол. Один из них, квадратно-гнездовой бугай, вразвалочку направился к стойке, за которой замер владелец заведения.

— Бабло гони! Быстро. Всю выручку сюда!

Бах! Бита обрушилась на стойку. Дзынь! С жалобным звоном во все стороны полетели осколки, усыпали пол, как серебристые капли дожди.

Эти уроды даже не постеснялись свидетелей.

— Эй, народ, потише нельзя? — подал голос Франко.

Главарь развернулся всем своим массивным телом, квадратная челюсть выехала вперёд.

— Тебе чего, макаронник? — хриплый голос амбала прозвучал с явной радостью. — Заткнись и жри свои макароны.

Запрокинув башку с соломенными кудельками, как у пуделя, хохотнул над своей идиотской шуткой.

Франко, будто только этого и ждал, пружинисто вскочил, оказавшись напротив банды:

— Ты кого назвал макаронником? А?

Антонелли из-за своего очень высокого роста не выглядел сильным, эдакая каланча, которую, кажется, соплей перешибёшь. И это вводило в заблуждение. Противник не догадывался, какая мощь таилась в стальных мускулах, скрытых под одеждой.

— О-о-о, оказывается «черномазая обезьяна» умеет разговаривать, — лениво постукивая битой о ладонь, с откровенной насмешкой протянул второй парень, пониже первого, толстый и рыхлый, с двойным подбородком. — Давно не нарывался? Мы тебе устроим.

Свист. Взмах битой. Но Франко поднырнул под его руку, заблокировал. Сделал короткий и резкий хук в челюсть. Хруст выбиваемых зубов. Дубинка с глухим стуком выпала из рук бандита, прокатилась по полу. Схватив врага за плечи, Франко бросил его на остальных, сбив с ног.