Олеся (СИ)

А единороги стали для Леси самыми любимыми волшебными существами. Очень красивые, гордые, себялюбивые, они всегда сами по себе и себе на уме. У них свои законы и нравы. Борна с ними почти никогда не общалась, лишь периодически по случайности сталкивалась и все.

Так Леся изучала новый для нее мир. Дом полностью соответствовал своему названию, он стал местом обитания тем, кому не стало места во внешнем мире. Леся больше не боялась неясных теней и силуэтов в чащах леса, понимая, что те -- лишь лесные духи трудятся в поте лица. Она смогла найти общий язык практически со всеми и везде имела друзей. Теперь она уже сама часто пропадала сутками вне дома, по гостям или в лесу, не желая сидеть в духоте.

Яркая белая луна оставляла на глади воды серебристый след, тянувшийся от края до края озера. Над ней, светя своими яркими голубыми крылышками, резвились водяные феи, а на берегу этот свет ловили две фигуры. Одна - яркая, тонкая, изящная; а вторая - маленькая, темная.

- Вот скажи, Борна, почему ты никогда не загораешь?

- Посмотри на себя, и поймешь.

Темная фигурка осмотрела себя и недоуменно ответила белой.

- А что во мне не так?

- То, что тебя почти не видно. Как чернокожая, темная.

Леся довольно растянулась на траве, практически сливаясь с ней. За долгое время под постоянным летним солнцем она смогла очень сильно подзагореть, так что теперь, ночью, в ней ничего, кроме белков глаз не разглядишь. Девушка своей внешностью была довольна.

Тонкая белая фигура, лежащая рядом, тоже была расслаблена. Их обоих никак не стесняло нагое состояние их тел.

- Борна, я же серьезно, - обижалась Леся.

- А я, что, нет?

- С тобой не поговоришь, - пожаловалась девушка. - Либо вопрос на вопрос, либо шутки, а то и вообще молчишь.

Борна усмехнулась. Они обе, не смотря на существенную разницу в возрасте, стали настоящими подругами и давно вели себя расковано. И даже частыми перепалками не могли поссориться, только посмеяться над собой. Женщина перевернулась на живот и приподнялась на локтях.

- Чего ты так? Я часто бываю серьезной, когда надо.

- Только редко, - пробубнила девушка.

- Не дуйся. Я просто думала, что ты знаешь, потому и не говорила.

- А что я должна была знать?

Леся присела и уставилась на гладь воды. Только что они купались в ней, и эта лунная дорожка была разломанной на множество мелких.

- А ты присмотрись.

Борна перевернулась на спину и посмотрела на девушку. Леся смутилась, но все же внимательно всмотрелась в тонкую белую фигуру, но ничего, кроме прожилок на коже так и не увидела. То ли глаза подводили, то ли луна врала, то ли Борна опять шутила.

- Не видишь? - Борна выдохнула и села так же, как Леся. - За это я и люблю луну. Под ней все красиво.

Что-то в голосе молодой женщины выдавало грусть.

- И правда, откуда тебе знать, - сказала она. - Я же тебе не говорила, как... Ну да ладно, слушай... Перед тем как попасть сюда и стать Хранительницей, я, как и ты, была простой девушкой. Я была дочкой пекаря, одной из пяти. Четвертой по счету, а значит, мне ничего не светило. Я стояла у прилавка, принимала и обслуживала покупателей... Как пишут в романах - простушки влюбляются в аристократов, и те - в простушек, и все приходит к красивому концу... Так вот, под влиянием тех романов то же случилось и со мной. Как-то в нашу лавку зашел мужчина, простой с виду, не богатый. Мы разговорились, он подшучивал, делал комплименты, приглашал на прогулки. Я решила - вот она, моя судьба. Я влюбилась, как дурочка. Ждала его каждый день, и он приходил. Казалось, было все прекрасно. Он обещал встретиться с отцом, попросить моей руки. Получилось так, что под влиянием красивых слов я позволила затащить себя на сеновал... Это было здорово, я потеряла голову. Но так длилось недолго. Вскоре он исчез, ни слуху, ни духу. Я поздно поняла, что он обманул меня. Использовал и выбросил... Рассказывать отцу я не хотела, так как бесчестье было худшее, что может случиться в семье, а в это время еще и старшая сестра выходила замуж. Тут я и обнаружила, что беременна. Хуже и не придумаешь... Ты не поверишь, даже в то время я ждала его, может, образумится, придет. После таких слов, что он говорил, невозможно поверить в предательство. И ребенка я хотела, могла воспитать сама, стать изгоем из-за этого не боялась. Как можно не любить ребенка от любимого человека...

Как ты думаешь, что было дальше? Через несколько недель я увидела его в парке. Такого красивого, разодетого - аристократа, графа. Мне стало еще хуже, ведь был он не один, а с дамой - настоящей красавицей! Не то, что я. Все же, решившись, я дождалась, пока он останется один, и рассказала о своем положении. Я глупая, наивная простушка, без гроша за спиной, верила, что он будет рад. Ну, он и разыграл передо мной целую сцену радости, ну и, конечно, я ему поверила. Он обещал зайти сегодня же для серьезного разговора. Тем вечером, когда я одна в опустевшей лавке ждала его, кто-то забаррикадировал двери и вкинул через окно факел...