Ольф. Книга вторая

Дверца машины отворилась, водительница томно выставила левую ногу, отчего полоса не по сезону короткой юбки уехала вверх, и на мгновенье в глубине открылся затянутый в черное треугольник. Затем молодая женщина подняла и перенесла через порог правую ногу – столь же медленно и красиво, а при вставании отметилась новой нарочитой демонстрацией безукоризненных конечностей, тонкой талии и витринной груди. Одежда, стать и самомнение соответствовали стоимости машины. К лицу поднялась холеная ручка, пальцы с длинными красными ногтями сняли очки…

Я помотал головой. Дежа-вю какое-то. Нет, не показалось, я действительно ее знаю или где-то видел. Но откуда и где?

Знакомый разлет бровей. Зовущие скулы. Сексуальные губы бантиком. Ниже – выдавливающие друг дружку «молочные пакеты», в которые при наполнении забыли закрыть кран. Выше – лицо. Яркое, запоминающееся. До дрожи знакомое. Где же мы пересекались?

– Это Олег, – указала в мою сторону Нина.

Красавина – так назвала она знакомую, с которой собралась свести. Абсолютно незнакомая фамилия. Откуда же…

Красотка не удостоила меня вниманием.

– Ты же помнишь, – наставительно проговорила ей Нина. – Мы договорились. Я знакомлю тебя с Василием Платоновичем, ты помогаешь Олегу.

– Да помню я, помню, – отмахнулась та и высокомерно кивнула в мою сторону.

С Василием Платоновичем? Я едва не поперхнулся. Снова мой виртуальный спаситель. Не мешало бы узнать, наконец, что он за фрукт и с чем его едят.

– Это Анжела.

Озарение прилетело как строительная конструкция в темечко: это же та, с диска «Студенки»! На обложке – глупо хихикающая Наташа и вот это привораживающее лицо, неуклонно возвращающее к себе из глубин соблазна. Небывало гибкая спина. Много успевающие руки. Акробатические ноги. Секретарша Задольского? Кажется, Задольский – специалист в интрижках не только финансовых и политических. Что должна уметь секретарша, чтобы ездить на спортивной машине, о которой большинство спортсменов мечтать не могут?

Пока все это крутилось в голове, я потерянно глядел по сторонам. И зря. Слева от входа в ресторан случилось маленькое столпотворение, в его центре двое полицейских заталкивали в воронок дебошира. Один из стражей порядка пересекся со мной взглядом. Я отвернулся, но тут же скосил глаза обратно.

Сержант не оставил пикировку взглядов без внимания. Закончив с хулиганом, он сверился с ориентировкой, кивнул второму, оба вразвалочку двинулись в нашу сторону.

– Предъявите документы.

Я посерел. Корабль! Ой, дуррра-а-ак… Ну какого черта…

О чем думаю, какой корабль, ведь в нем – Челеста! Без меня корабль ни выпустит ее, ни накормит…

В ситуацию вмешалась Нина:

– Мы к Василию Платоновичу. Торопимся. Вон он сидит.

Зажавшие меня в клещи сержант с напарником отпрянули. Из-за стеклянной витрины ресторана нам махал рукой седовласый мужчина в темно-сером костюме при галстуке.

Полицейские судорожно отдали честь и дематериализовались.

Дверь перед нами отворилась мгновенно и с неким пиететом, швейцар увидел, к кому идем, на мои джинсы и свитер брезгливо покривил рот, но смолчал.

Седовласый встал при нашем приближении. У Анжелы словно маятник Фуко в попе включили. Теперь она не шла – несла себя, как на блюде. Около столика ею была принята добивающая отрепетированная поза, которая откровенно выпячивала все, что выпячивается, и оттопыривала все, что, соответственно, оттопыривается и волнует обремененное стандартными наклонностями мужское население планеты. Поскольку седовласый относился к упомянутой форме существования, все, что предназначалось его вниманию, мимо внимания не прошло. Седой ежик прически почтительно склонился, однако взгляд не опустился ниже приемлемого уровня.

Нина приветствовала его как старого друга. Не равного, а старшего друга. Должно быть, сей убеленный мудростью и значительностью джентльмен – прямой начальник Владлена.

– Как самочувствие? – обволок ее густой бас начальника.