Ольга, княгиня воинской удачи

Так в этот раз ничего и не решили. Мистина не настаивал: он обрисовал людям положение дел, пусть подумают еще несколько дней, пока время терпит.

Но оказалось, что теперь уже не все зависит от них. Однажды дозорный разъезд привел с южной дороги троих греческих всадников со значком на копье и с кентархом-посланцем. Сам доместик схол Востока, старший греческий полководец в Анатолии, Иоанн Куркуас, предлагал засевшим в Гераклее русам переговоры.

* * *

Ехать на встречу вызвался Острогляд. Мистина охотно отправился бы и сам: до смерти любопытно было взглянуть на старшего воеводу греческого царя, его соперника в этой войне. Но Свенельдич понимал, бранясь в душе, что сейчас не может ставить под удар ни себя, ни Тородда. Да и много чести пока: не сам же патрикий Иоанн предлагал повидаться. Острогляд же, умный человек, высокого рода и в придачу женатый на внучке Вещего, был достойным собеседником для любого стратига.

От греческого воеводы приехал доместик фемы Пафлагония – протоспафарий Ермил.

С малыми дружинами, в десять человек каждый, они съехались в условленном месте за стенами города – в небольшой долине среди пологих гор. Глядя на них издалека, трудно было догадаться, что это враги, различные во всем: в языке и вере, обычаях и привычках. Оба боярина – русский и греческий – на всякий случай снарядились в клибанионы и шлемы, у обоих из-под доспеха виднелся хороший шелковый камизион, а поверх доспеха – мантион с золотой застежкой на плече. Никто не хотел ударить в грязь лицом, и людей себе в сопровождение Ермил выбрал, как полагается, наиболее приглядных видом и с наилучшим оружием. Но при виде Острогляда протоспафарий не скрыл своего удивления. Видимо, ожидал, что скифский архонт явится полуголый, с дубиной в руках и шкурой на плечах. Но тот и сам – мужчина в расцвете сил, с открытым ясным лицом и ухоженной русой бородой, – украсил бы собой хоть царский обед в Хризотриклине, и десяток его телохранителей был как на подбор – все крепкие, рослые, с золотистыми бородами, в панцирях и шлемах.

– Вам известно, что это за место? – спросил Ермил, когда послы съехались и обменялись приветствиями.

– У нас этот город зовется Ираклия, – при помощи Вермунда ответил Острогляд.

– Нет, вот это, – Ермил показал плетью на скалу неподалеку. – Видишь пещеру?

Острогляд пригляделся: в скале и правда виднелось нечто вроде выемки под природным каменным крыльцом. Почти заросшая кустами и ползучими растениями, она была едва видна.

– Ты видишь только внешнюю пещеру, а под ней, в скале под уровнем земли, есть еще другая, и она гораздо больше. Она называется Пасть Ада, и в языческие времена здешние жители верили, что там вход в царство мертвых.

– А в Болгарском царстве нам рассказывали, что в Навь вход на Белом острове в море, – улыбнулся Острогляд, припомнив Бояна и его песни.

– Я вижу, вы упорно отыскиваете вход в преисподнюю, – усмехнулся Ермил. – И если вы успешно миновали один, то уж другой-то наверняка вас поглотит. Я это рассказываю, чтобы указать вам путь, которым вы уже скоро все пойдете. Злодеяния ваши превысили меру терпения Господа, а также василевса Романа и доместика схол Востока, патрикия Иоанна. Его войско из Армениака и Халдии идет сюда и вскоре уже будет здесь. Вам предлагается выбор: или вы оставляете все захваченное у ромеев, освобождаете всех пленных и даете клятву никогда больше не тревожить наши земли – тогда мы позволим вам уйти живыми. Или не позднее чем через два-три дня вы все будете уничтожены.

Это было не совсем то, что Острогляд ожидал услышать. Но ему удалось не перемениться в лице и вполне спокойно ответить:

– Значит, разговаривать о мире сейчас вы не желаете?

– Какой мир может быть между воинами Христовыми и варварами, разоряющими нашу священную землю?

– Это решение патрикия Куропаса или самого Романа?

– Роман август поручил патрикию Иоанну изгнать скифов из державы ромеев. И это будет сделано.

– Ты так уверен? – Острогляд осмотрелся, но не увидел никаких признаков большого войска.

– У патрикия Иоанна хватит сил, чтобы сбросить вас в море. Закончилось то время, пока вам потворствовал дьявол и вы убивали беззащитных поселян. Теперь вам противостоят лучшие полководцы Романии: Иоанн Куркуас, Варда Фока и стратилат Феодор. И вас постигнет та же ужасная судьба, что и всех врагов хранимой Богом державы ромеев.

– Я передам твои слова воеводе Мистине Свенельдичу и боярам, – ответил Острогляд, понимая, что более точных сведений тут ему не сообщат.

– Пришлите ваш ответ завтра в полдень на это же место.

С этим послы разъехались. Бояре ждали Острогляда во дворце, где обитал Мистина со своей дружиной, и все сразу смогли выслушать привезенные вести.

Поначалу все молчали, глядя на Мистину и ожидая от него слова. А он перебирал в памяти услышанное, пытаясь понять, где же подвох.

– И грек не сказал, каким образом они собираются нас уничтожить? – уточнил он наконец.

– Нет. Божьим гневом все пугал.