Ольга, королева русов. Вещий Олег

Игорь глянул на нее мельком и без всякого выражения. Испятнанное засохшими слезами лицо его было искажено до неузнаваемости, подбородок странно выдвинулся вперед, оскаленные зубы застыли в страшной гримасе отвращения то ли к самому себе, то ли ко всему живому. Ольга помогла ему подняться, усадила на низкое ложе, села рядом.

– Ты сейчас успокоишь свое сердце, супруг мой, – она говорила завораживающе мягко, как с маленьким. – Я принесла тебе новость, которая вдохнет в тебя новые силы и новые желания, мой великий супруг. Дай мне свою руку.

Взяв его вялую руку, великая княгиня бережно положила ладонь князя Игоря на свой живот. И замерла. А великий князь впервые поднял на нее глаза.

– Слушай… – почти беззвучно, но с неким торжеством сказала она.

– Что?… – хрипло спросил князь Игорь.

– Слушай, как бьется сердце нашего дитя… Считанные мгновения казалось, что князь и впрямь пытается уловить, как бьется сердце младенца в утробе его матери. Но вдруг он вскочил, отбежал к маленькому оконцу, уставил дрожащий перст на княгиню и закричал:

– Хильберт?… Хильберт?… Хильберт?…

– Опомнись, великий князь, – не то тихо сказал, не то тихо вздохнул Кисан.

Игорь вмиг повернулся к нему:

– Ты… Ты… Ты же лучше всех знаешь, что я ненавижу женщин! И… И не могу. Не могу!…

– Ты сам рассказывал мне, государь, о счастливейшей ночи в твоей жизни, – продолжал первый боярин. – Вспомни. Вспомни о своем счастье.

Игорь помолчал, беспомощно глядя на Кисана. Потом всхлипнул, согнулся, закрыл лицо руками. Княгиня Ольга встала, подошла к нему, бережно подвела к ложу и осторожно усадила рядом с собой.

– Это – твое дитя, – тихо сказала она. – Твое, супруг мой. И я чувствую… Нет, я знаю, что это – мальчик. Твой наследник. И я сберегу его…

– Именно поэтому великая княгиня прибыла во дворец в паланкине, великий князь, – громче обычного сказал Кисан.

– В паланкине?… – растерянно переспросил князь.

– Слушай же, как уютно бьется сердечко твоего наследника, супруг мой. – Ольга вновь нежно приложила ладонь Игоря к своему животу.

И на некоторое время все застыло. Застыли все трое, застыл затхлый воздух в личном покое великого князя, и казалось, что застыло само время. Остановилось. Пока великий князь Игорь не промолвил:

– Слышу. Слышу.

Ольга поцеловала его седой висок, и Игорь впервые неуверенно улыбнулся.

– Да, да. Я благодарю тебя, супруга моя. Ты даровала жизнь не только нашему наследнику, но и мне. Мы устроим великий пир и великий праздник. Только не сегодня. Сегодня мне… Мне трудно. Кисан приведет ко мне лекаря. Прости своего супруга, великая княгиня моя Прости

Княгиня Ольга в сопровождении Кисана возвращалась теми же темными переходами, и оба молчали. И стража точно так же молча отдавала им почести, склонив головы и прижимая ладони к ножнам мечей.

Так они и вышли из дворца. И только когда Кисан склонился в глубоком прощальном поклоне, великая княгиня сказала ему.

– Ты сегодня спас свою жизнь, Кисан. Свою и своего потомства.

2

Несмотря на недюжинную силу, упорство и боевое уменье, Ярыш тяжко пострадал в кулачном бою. Да, он прикрыл сердце от сокрушительных ударов бронзового истукана, но прикрыть кулаками всю грудь не мог, и легкие были отбиты. Ярыш с трудом дышал и кашлял кровью, от боли не мог скакать на коне, и братья-волки немало повозились, чтобы укрыть его от мести великого князя, злого взгляда и стрелы из-за куста. Предоставленные в возникшей сумятице и неразберихе сами себе, они с честью вышли из положения, сначала спрятав Ярыша у друзей в младшей дружине, а потом на пароконных носилках доставив его глухой ночью во дворец опальной княгини.

Они ничего не знали о том, что великий князь простил ее. Братья получили повеление великого воеводы Свенельда не спускать глаз с Ярыша и исполнили это повеление.

А Свенельд тем временем утихомиривал наиболее горячие головы в собственной дружине и еще дважды побывал в дружине княжеской, где были свои горячие головы. Он разговаривал с воинами один на один, без стражи, явных соглядатаев и дружинных командиров, и ему удалось предотвратить, казалось бы, неминуемое столкновение двух основных боевых соединений Великого Киевского княжества.

Вернувшись домой, воевода с удивлением услышал от жены, что его разыскивают посланцы Хазарского кагана.

– В парадной одежде, – подчеркнула Всеслава, поскольку это обстоятельство особенно насторожило ее.

– Подождут, – сказал Свенельд. – Я соскучился по тебе и по дому.

С хазарскими послами он встретился только на следующее утро. Один из них был ему знаком: когда-то, давным-давно, они оговаривали вопросы длительного перемирия Оба хотели мира, но тогда князь Игорь решительно воспротивился этому.

– Нас не поймут левобережные славяне, воевода. Думцы поддержали великого князя, и мир так и не был подписан. Но с Хазарией войны более не возникало, все гасилось в приграничных стычках. И вот теперь хазары приехали сами…