Ольга, лесная княгиня

И у Мистины, у того, кто должен был лучше всех знать все, что касалось этой женщины, осталось впечатление: она не родилась от обычных родителей, а одним теплым днем поздней весны просто вышла из камня, вынырнула со дна реки…

Выпорхнула невидимым облачком из ключа в каменистом берегу, где дремала всю зиму, и приняла облик стройной юной девы с распущенными русыми волосами до колен и озорными зеленовато-голубыми очами.

Мистина шагнул назад, выхватил меч и выставил его перед собой, надеясь, что водяная дева испугается острого железа. Двое хирдманов, которых он взял с собой, ничего не поняли, но сделали то же.

А русалка взглянула на их оторопелые лица и расхохоталась.

– Ох, вы и смелы, добры молодцы! – сказала она, и от звука ее голоса Мистина немного опомнился. – На меня одну с тремя мечами идете! А нет вам спасения! Все ко мне!

Она взмахнула рукой, и из-за ее спины показалась вторая русалка: пониже ростом, с рыжевато-русыми волосами, в такой же мокрой сорочке и какой-то травой в волосах. А потом еще, и еще…

Трое мужчин попятились: девки выскакивали из-за камня со всех сторон, одни выпрыгивали откуда-то снизу, будто из-под земли. Они выстраивались перед камнем – все мокрые, лохматые, подпоясанные какими-то зелеными жгутами – упирали руки в бока и принимались хохотать над растерянностью пришельцев.

Этот хохот заливал душу безумием; больше всего хотелось отступить и сбежать, пока не поздно.

Уже в глазах мелькали зеленые пятна, и Мистина осознал, что напрасно не послушал людей, которые не советовали ему путешествовать по незнакомым местам в Русалью неделю.

Но откладывать дело он не хотел: и без того сколько времени потеряно…

Князь Олег и его княгиня все же уломали Ингвара снова посвататься к прежней невесте.

В ту же зиму, как встал санный путь и на север, к Ладоге, отправился зимний обоз, Мистина уехал с ним в Волховец, на свою собственную родину. Там была похоронена его мать, умершая незадолго до отъезда в Киев маленького Ингвара и его воспитателя Свенгельда с сыном и дружиной. Прежде чем продолжать дело, нужно было обсудить его с Ульвом конунгом. Торговый гость, его доверенный человек по имени Ранди Ворон, советовал это самым настоятельным образом.

– А где твой отец? – увидев Мистину, Ульв конунг поднял брови. – Он жив?

– Надеюсь.

Мистина понимал, что для своих лет, к тому же будучи неженатым, берется за слишком большие дела, но ума и веры в себя ему было не занимать. Наоборот, многие люди старше годами и обремененные семьей казались ему глупыми детьми – так мало они были способны видеть дальше собственного носа, и седина ничуть не улучшала их зрения.

– Он пока остается в Пересечене, чтобы уличи сидели тихо и выплачивали что положено. А сюда Хельги конунг отправил меня. Надеясь, что с таким делом, как сватовство к упрямой девушке, я как-нибудь справлюсь.

– Девушка была еще слишком юна, чтобы решать что-то сама. И, думаю, сейчас тебе придется иметь дело с ее упрямой родней.

– Послушай, конунг! Я молод и неопытен, но понял, что сейчас этого брака хотят люди, имеющие вес. Этого хочет Хельги конунг – особенно его жена, – чтобы им не пришлось отправлять к тебе своего единственного пока сына. Этого хочешь ты, если я верно понял Ранди Ворона. С такой поддержкой я сумею уломать упрямую родню хоть великанши, или я вообще ни на что не гожусь. Я не спрашиваю тебя, почему ты так хочешь этого брака. Я спрашиваю о другом. Ранди намекнул, что спустя несколько лет родня девушки пожалела, что расторгла прежнее обручение, и готова его возобновить. Почему, как думаешь?

Ульв конунг помолчал.

Он, вероятно, ожидал этого вопроса, но ответил не сразу, а сначала пристально взглянул в лицо Мистине, словно хотел убедиться, что этому человеку можно доверять.

Но его отец, Свенгельд, уже лет тридцать оправдывал доверие Ульва, да и сын его выглядел неглупым. Рослый, уверенный – просто мачта с дерзкими глазами. Знатный род всегда даст о себе знать, даже если ваш предок был лишь младшим сыном конунга, к тому же побочным.

– Допустим… – начал Ульв, задумываясь над каждым словом, будто для него это было такой же загадкой, как для слушателя, – допустим, я слышал от торговых гостей о беде, постигшей плесковского князя. Говорят, в устье реки Наровы, впадающей в Восточное море, появились морские конунги и грабят проезжающих, чем причиняют ему печаль и убыток. В нынешний йоль моя жена гадала по рунам, и руны предрекли: этим летом несчастья будут продолжаться. А у Вальгарда ярла не так много войска, чтобы с этими разбойниками можно было справиться. Руны не обещали ему ничего хорошего, и нас это весьма огорчило. Поскольку плесковский князь не захочет лишиться доходов и доброй славы, ему понадобится помощь. Не думаю, что эту помощь ему окажет князь Дивислав, которого они выбрали в мужья этой девушке…

– Эльге, дочери Вальгарда, – подсказал Мистина, выяснивший у киевского князя все, что тот знал о своей плесковской родне.