Оляна. Игры с Артефактами

Она была высокая, на пару голов выше меня точно. Ее белки были черные, а зрачки сверкали электричеством. Спутанные волосы когда-то были темными и кудрявыми, но сейчас больше напоминали нелепый парик. Окровавленные губы были раскрыты, и я рассмотрела острый ряд зубов. Чья кровь была на лице никты? Ее собственная, если она у нее, конечно, есть. Или кого-то из деревни? Или Виктора… Сомжара… Альдреда. Лицо женщины было испещрено черными венами. Говорят, никты чувствуют дар. Если верить Виктору, у меня его в достатке. А значит, она видит сейчас только меня.

И буквально спустя пару секунд я поняла, что ошиблась. Никта перевела взгляд на Дарьку и втянула носом воздух. Мне почему-то казалось, что ее глаза слепы.

— Оля, — прошептала насмерть перепуганная Дарька.

И я поняла, что сейчас ей все равно, у кого просить помощи. А рядом лишь я.

Я бросилась к девушке и схватила ее за руку, но никта умела двигаться удивительно быстро. Она перегородила вход и тихо зарычала, от этого рыка мурашки пробежали по телу.

Я заметила в углу кочергу и незаметно сделала несколько маленьких шагов в ее сторону, будто бы отступая.

— Убирайся! — сказала я никте.

И та наклонила голову, будто прислушиваясь к моим словам.

Дарька вдруг вскинула руку, и вазочка с сухими цветами разбилась прямо над головой никты, что дало мне шанс броситься к кочерге. Мне всегда хватало дури драться с парнями. Да и замах был неплохой. Кочерга ударила никту в челюсть. Я почувствовала боль в руке от удара, но нанесла второй, а затем и третий удары, добивая ее. Никта сползла по стене, оставляя черно-кровавый след на ней.

— Бежим! — крикнула я Дарьке.

Не знаю, как она сделала это с вазой, но я была бесконечно благодарна, что девушка дала нам шанс. И одновременно потрясена собственной жестокостью. Пока мы дрожащими руками пытались отпереть входную дверь, я все слышала в голове этот отвратительный звук проломленного черепа.

Наконец задвижка поддалась, и я распахнула дверь. Чтобы сразу же столкнуться с мужчиной, входящим в дом. Это оказался Альдред, и он был очень зол. Он схватил меня за волосы и потянул. Не очень больно, но для женщины обидно.

— Кто тебе разрешал выходить? — прорычал он. — Куда собралась?

Дарька что-то бормотала, не зная, куда податься. Впереди — свирепый воин, позади, возможно, никты.

— Отпусти меня! — Я вцепилась ногтями в его руку и морщилась от боли. — Я не собираюсь сидеть здесь и ждать, пока меня убьют!

Он отпустил меня и слегка толкнул, заставляя освободить проход.

— Что здесь произошло? Ты, — он указал на Дарьку, — отвечай.

— Никта пробралась, — прошептала бледная и испуганная девушка. — Оля ее ударила, и мы убежали.

Он прошел в комнату, под его весом прогибался пол.

— Это ты ее? — спросил Альдред у меня.

Я кивнула, приводя в порядок волосы.

— Чем? — последовал второй вопрос.

Вместо ответа я просто показала ему кочергу, которую все еще держала в руке. И, содрогнувшись от отвращения, бросила ее на пол, вытирая руки о штаны.

— Понятно. Пошли вон из дома, — приказал Альдред.

Мне не нужно было повторять дважды, я с радостью устремилась наружу, на свежий воздух. Грозовые тучи стали еще темнее. Я привыкла к этой вечной тьме над Тригором, но до сих пор побаивалась таких вот воронок, из которых вот-вот хлынет ливень, сопровождаемый громовыми раскатами и стрелами молний, не менее опасных, чем никты.

Площадь перед общим домом была залита кровью. Помимо двух трупов деревенских, я увидела пять искромсанных тел никт. Две женщины и трое мужчин. Если считать шестую, забравшуюся в наш дом, то получалось, что поровну. Мне стало жутко. Еще одна легенда стариков подтверждается: в стаях никт всегда равное количество самцов и самок. Почему? Я постаралась не думать об этом.

— Оля? — к нам подошел Виктор. — Все в порядке?

В первое мгновение мне захотелось рассказать ему об Альдреде, но, наткнувшись на взгляд воина, я тупо кивнула. Почему-то этот человек пугал меня куда больше, нежели король.

— На них никта напала, — сказал Альдред. — Девчонка ее прикончила.

Виктор посмотрел на меня с удивлением.

— Ты молодец.

А потом, к моему удивлению, повернулся к Дарьке:

— Ты едешь с нами.

Мы переглянулись, и я заметила на ее лице недоумение, смешанное со слабой, но отчетливой радостью. Можно понять, как ей осточертела жизнь в бедности.

— Меня дядя не пустит, — прошептала девушка.

— Который?

Она обвела взглядом толпу деревенских, закусив губу. А потом ее глаза расширились, и Сомжар едва успел подхватить теряющую сознание девушку.

Очевидно, это ее дядя лежал там, среди погибших.