Оляна. Игры с Артефактами

Он потянулся к кровати и достал что-то из-под нее. Не отпуская моих рук. Я скосила глаза и увидела…

— Что?! — Даже дернулась пару раз.

— Тихо, — пробормотал Альдред и скользнул вверх по пуговичкам, расстегивая рубашку.

Потом, когда я перестала пытаться его укусить, вернулся к рукам. Быстро, профессионально и крепко примотал их к ножке кровати. Я даже опешила от такой прыти.

— И часто ты это делал?

— Не очень, — с какой-то странной усмешкой сообщил мужчина. — Но твои руки мне мешают. В прошлый раз ты меня на тот свет чуть не отправила. Пускай побудут пока так. Или ты против?

В его глазах горел такой огонек, что я просто не смогла сказать «да», и все, на что меня хватило — покачать головой, отдавшись во власть новых ощущений. Не только я изменилась. Или я просто никогда его и не знала?

Я то и дело порывалась высвободить руки. Инстинктивно скорее, нежели действительно этого хотела. За два года я привыкла, что любое ограничение свободы воспринимается как посягательство на мою жизнь. А привычку просто так не искоренить.

Он медленно снимал с меня рубашку, а когда понял, что просто так стащить ее не удастся, просто разрезал. Я даже не стала возмущаться, хоть это и была единственная рубашка в моем гардеробе. Заберу одну его, не убудет.

Мы почти не целовались, хотя я чувствовала, как краснеет каждая клеточка от… от всего. Кто бы мог подумать, что никты умеют смущаться.

— Ты запер дверь? — задыхаясь, спросила я.

— Зачем? — невозмутимо поинтересовался Альдред.

— Кто-то может зайти, — пробормотала я. — Гаерт или твоя мать.

Он чуть прикусил чувствительную кожу на шее, и я вскрикнула.

— Никто не зайдет. — Альдред хмыкнул. — Не дергайся, а то свяжу совсем. Я умею, веришь?

Верила. И какая-то часть меня очень хотела его подразнить, но другая отчаянно сопротивлялась и требовала законного финала.

Лишенная возможности двигать руками, я прислушивалась к ощущениям от поцелуев и медленных, неторопливых движений, на этот раз дарящих далеко не боль. В один момент я не выдержала и куснула Альдреда за плечо, отчего тот замедлил движения и посмотрел мне в глаза.

— Ты удивительно любишь кусаться, принцесска. Можешь сказать что-нибудь в свое оправдание?

Я надеялась, что не выдала насмешки. Повернула голову и укусила еще раз, на этот раз за руку, на которую он опирался, чтобы не придавить меня своим телом.

— Сама напросилась, — шепнул Альдред. — Теперь до утра не выпущу.

А я, собственно, была и не против.

— Следы останутся, — вздохнула я, растирая запястья.

— Будешь прятать?

Я пожала плечами:

— Зачем? Мне плевать, что скажут о нас. В мире есть проблемы серьезнее обсуждения того, что со мной делают в постели.

— Мне нравится последняя фраза. Не думал, что ты можешь произносить такое.

— Я безнадежно испорчена, если ты не заметил. И больше не юная наивная девочка, которая у тебя учится. Понимаю, следы от веревок лучше смотрятся на невинных прелестницах, но если не нравится, могу эту же веревку и предложить. Повесишься. Заодно избавишь меня от необходимости спасать твою шкуру еще пару раз.

— Хватит ворчать. — Альдред притянул меня к себе.

Мы уже давно перебрались на постель. Есть не хотелось, вставать не хотелось. Оставалось только валяться и размышлять обо всем, что произошло. И думать, как же теперь быть.

— Нам надо поговорить, — со вздохом сказала я. — Пари и игры в постели — здорово, но проблема никуда не делась. Я могу помочь ее решить. А ты действительно можешь уговорить Виктора послушать меня?

— Я полагаю, — после непродолжительной паузы сказал Альдред, — что мы поставим его перед фактом. Виктор не станет спорить, имея в руках такой козырь. Конечно, придется все объяснить толком. Ты уверена, что сможешь рассказать все, что знаешь?

Я медленно кивнула и сбросила руку Альдреда со своего плеча. Не время для продолжения ночи, действительно нужно поговорить и все выяснить. Наши отношения подождут. Все это он, конечно, понимал. И со вздохом убрал руки, а потом потянулся за одеждой. Я еще раз растерла запястья, на которых красный след от веревок выделялся слишком ярко.

— Если ты будешь меньше дергаться, следов будет меньше, — как бы мимоходом посоветовал Альдред.

Я фыркнула:

— То есть ты утверждаешь, что привязана я еще буду не раз?

— Борюсь с искушением повторить прямо сейчас. Одевайся быстрее, искушение очень сильное.

— Ты разрезал мою рубашку. Дай какую-нибудь.

В рубашке Альдреда я потерялась. Зато было удобно и тепло, и взгляды он кидал не такие многозначительные. Мы уселись за низким столиком и разлили чай. Я вздохнула, приготовившись рассказать все, с самого начала. Что знала об отце, что могла сделать и что должна была.

— Прежде чем ты начнешь, я должен спросить кое о чем. — Альдред протянул мне небольшой бутерброд. — Тебе обязательно оставаться никтой? Ты же знаешь, мы можем исправить это. Артефакт работает.

— Обязательно, — сказала я. — Это безопаснее в первую очередь для меня. И поможет делу больше, нежели я превращусь в плохо обученную магии студентку. Потом, если мы победим, возможно, есть смысл избавиться от проклятия, но пока пусть будет так, как есть.