Олигарх 4 (СИ)

— Очень плохо. Они её составляют так, что власть короля будет ограничена, но все пришлые получат такие же права как гавайцы и премьер-министром и всякими министрами станут американцы, приехавшие на Гавайи. У нас есть наивные люди, которые хотят позвать англичан, чтобы потеснить американцев, но по-моему это еще хуже.

В этот момент нашего разговора я вспомнил как Гавайское королевство вошло в состав США в моей прошлой жизни.

— Ты не прав, Джон, конституция это не так уж плохо. Главное её содержание. Надо просто внести в неё положения, что подданными короля, имеющими право голоса могут быть только коренные гавайцы или такие как ты. Для депутатов парламента и членов правительства такие же ограничения и обязательное знание родного языка, — моё предложение Джона явно озадачило.

Он как ребенок смешно выпятил губы и потряс головой.

— Они хотят в конституции написать право на частную собственность на землю, так ведь можно написать, что землей могут владеть только подданные короля, — Джон молодец и похоже на лету умеет подметки рвать.

— Признать что что земля принадлежит народу и управляться королем, который предоставляет её желающим вести на ней хозяйство. И ограничить размер владения, например сто гектаров и запретить её продажу частным лицам, только возврат королю, — я тут же развил идею Джона. Он задумался и нерешительно спросил:

— А как всякие магазины и например верфи, владения тех же вождей?

— Это уже мы с тобой частности начали обсуждать, над этим всем надо еще крепко подумать. А вот веротерпимость ввести обязательно. И если многие у вас вернуться к своим традиционным верованиям ничего плохого в этом не будет.

На этом наша беседа закончилась. В каюту зашел, постучавшись юнга и доложил, что на борт прибыл барон Врангель, а в кают-компании накрыт обед.

Глава 25

Наша беседа с Джоном закончилась. В каюту зашел, постучавшись юнга и доложил, что на борт прибыл барон Врангель, а в кают-компании накрыт обед.

После обеда я приказал выделить гостю отдельную каюту и поставить возле неё охрану. Против охраны он не возразил и тут же ушел.

Я рассказал о разговоре с Джоном Фердинанду Петровичу и спросил его мнение. Он покачал головой и ответил не сразу.

— Я считаю это очень заманчивым предложением. Компания пыталась закрепиться на Гавайях одновременно с проникновением в Калифорнию, но это была авантюра, да и Петербург не поддержал. Вы эту историю знаете?

— Честно говоря нет. Слышал, но подробностей практически не знаю, — тут я немного слукавил, о попытке высадке на Гаваях я действительно только слышал, при том не сразу даже вспомнил об этом, а вот подробностей не знал никаких.

— Я прикажу подготовить вам документы, ознакомитесь на досуге. Но главное в другом. Одним из противников был проникновения на Гавийи был граф Нессельроде, он вообще является противником всяческой русской активности в наших краях, — позиция Нессельроде мне была известна. Я его вообще считал вражиной, деятельность которого принесла много вреда России. Одно его преклонение перед Австрией чего стоит.

— Но сейчас ему ручки-то поукоротили. Тем более что речь не идет о захвате Россией Гаваиев, а всего лишь один русских дворянин желает заняться там бизнесом. Я даже попробую организовать предложение Великобританией нашему Государю выступить вместе гарантами независимости королевства, — я начал предложение Джона воспринимать как уже свершившееся событие и размышлять о дальнейшим шагах по укреплению своего влияния.

И собственно почему не попробовать? Это на самом деле может быть всего лишь выгодный коммерческий проект. А вложив в это дело несколько миллионов фунтов, я естественно вправе ожидать к своей персоне особого отношения властей этого крошечного государства.

— Вы знаете, Фердинанд Петрович, даже будет лучше если их тамошнее величество предложит сам нашему Государю и британскому королю выступить гарантом их независимости, — от удивления барон Врангель чуть не выронил чашку с чаем.

— Ну у вас и фантазии, Алексей Андреевич, — почему-то почти шепотом прокомментировал он мои последние слова.

Из Новоархангельска мы ушли через два дня. На борт мы взяли последних русских, согласившихся на командировку в Николаев и Михайлов и пятнадцать иностранцев, отобранных Иваном Васильевичем.

В отдельной каюте с нами пошел Джон Смит, каждую секунду рядом с ним было двое наших людей. Он был предупрежден, что любое не то, что действие, а даже подозрение вызовет немедленную очень жесткую реакцию.

С ним несколько раз беседовал Иван Васильевич и никаких подозрений он у него не вызвал.

Изучать русский он начал еще сидя в новоархангельской каталажке и успешно продолжил это занятие на броту нашего парохода.

На всех пароходах была неплохие библиотеки и наш гость, а его я считал именно таковым, все свободное время проводил за чтением. Он оказался хорошо образованным человеком, владел тремя языками и явно не терял время даром когда был в Англии и Европе.