Олигарх и амазонка

– Если ты садовник, то самый красивый... Поверь, мне очень приятно будет знать, что Вадим нашел покой в такой прекрасной гавани...

– Это я-то гавань... – совсем невесело улыбнулась Анжела. – Я всего лишь гавань, но никак не человек...

– Что за упадническое настроение в наших рядах?

– Ваши ряды – это ваша семья, так я должна это понимать?..

– Так и понимай, – кивнул Алтынов. – Семья у меня большая. Но, увы, недружная... Я много лет разбрасывал камни, настала пора их собирать. Но не все получается. Прежде всего по моей вине. Ну да ладно...

– Не ладно... Вы собираете камни и бросаете их в чужой огород... Ваши камни разрушают мою семью... Да, Вадима я очень люблю. Но у меня есть муж, есть ребенок. А вы беззастенчиво сводите моего мужа с наемной красоткой. Вы же не станете утверждать, что Мила возжелала Максима по любви...

– А она его возжелала? – Алтынов лукаво сощурил глаза.

– Да она при мне заигрывала с ним... Я представляю, что было, когда она осталась с ним наедине. Ведь в Москву они отправились в двухместном купе...

– Ты представляешь... И тем не менее ты отпустила мужа вместе с ней... Ты бы и сама могла отправиться в Швейцарию вместе с ним...

– Но Мила сказала...

– Она могла сказать только то, чему ее научили... И мужа твоего она соблазняет, потому что так нужно...

– Кому нужно?

– Прежде всего тебе... Тебе нужен повод, чтобы сменить мужа на Вадима. И ты этот повод получила... Вадим уже третий день живет у тебя. Поверь, никто не наблюдает за вами через замочную скважину. Но при этом я уверен, что у вас все замечательно...

– Может быть...

– Тебя гложет чувство вины перед Максимом. Поверь, ему сейчас хорошо и без тебя...

– Я уже поняла, что Мила профессионалка, – горько усмехнулась Анжела. – Но куда она денется, когда исполнит свою миссию?

– А куда ей деваться в ее-то годы. Она уже немолодая – лето свое пропела, пора думать о зиме. А Максим не самая худшая для нее партия. Квартира у него есть, с хорошей работой ему помогут...

– Как у вас все просто.

– И просто, и цинично, ты это хотела сказать?.. Извини, но меня гораздо больше волнует Вадим. Я хочу, чтобы он был счастлив... Ты сама подумай, я – занятой человек – вынужден отрывать от дела своих людей, лично бегать за тобой, планировать твою личную жизнь... И сегодня у меня много дел. А я приехал к тебе, чтобы узнать, как у вас дела...

– Никто не просил вас лезть в мою личную жизнь. Но раз уж вам так неймется... Да, у нас с Вадимом все замечательно. Он живет у меня, мы вместе спим. Вы это хотели узнать?

– Меня интересуют ваши планы на будущее.

– Я очень люблю Вадима. Он любит меня... Нам очень хорошо вместе. Но я не знаю, что нас ждет в будущем...

– Надо верить в лучшее... Ты рассказала ему о нашем проекте?

– О нашем проекте?

– Да, мы решаем вопрос с Максимом, и ты остаешься с Вадимом. Это и есть наш проект...

– Наш?!

– Хорошо, пусть это будет мой проект... И мой, и Олимпии...

– Олимпия здесь при чем?

– А разве не она уговаривала тебя съездить к Вадиму в часть?

– Да, уговаривала... Я ездила...

– Она тоже хочет, чтобы Вадим был счастлив. Мы оба этого хотим... Ты говорила Вадиму об этом?

– Нет... То есть про Лиму говорила, еще давно. А про ваше участие – нет. Он ничего не знает о ваших планах...

– И не надо ему ничего говорить. Пока не надо... Что он обо мне думает? Злится на меня, проклинает?

– Нет...

– Совсем не злится?

– Ну, может, есть чуть-чуть... Он сказал, что это даже хорошо, что Лима ушла к вам...

– Со мной увидеться не хочет?

– Не знаю...

– Значит, не хочет... О планах на будущее говорил? Чем он собирается заняться?

– Будет устраиваться на работу. А осенью в институте восстановится...

– С работой я ему помогу... Но захочет ли он принять мою помощь?

– Я с ним поговорю...

– Поговори... Или лучше я сам с ним поговорю. Но не сейчас. Пусть немного освоится. Я слышал, что после Чечни люди становятся немного чокнутыми. Так называемый афганский синдром... А потом я за него возьмусь. У меня насчет него большие планы...

– Какие, если не секрет? – заинтригованно спросила Анжела.

– Какие могут быть секреты? Я уже немолод, здоровье уже не то, что прежде. Мне нужен преемник... Но не будем об этом пока говорить, ладно? Это все равно, что вилами по воде... Я знаю, что виноват перед Вадимом. Хочу, чтобы он меня простил...

Было видно, что Алтынов действительно чувствовал вину перед сыном, раскаивался в своей страсти к Олимпии. Но, похоже, он и не собирался просить у Вадима прощения. Или считал этот шаг унизительным для себя, или надеялся, что все утрясется само собой... Пусть делает, что хочет. Лишь бы только Лиму обратно ему не вернул. Анжела с содроганием думала о том, что Вадим снова может зациклиться на этой красивой стерве...

– Он вас простит, – кивнула молодая женщина. – Все образуется...