ОЛИГАРХИ в черных мундирах.

– Все пройдет гладко. Если хотите, я сам доложу фюреру. У нас такой материал, что Рехлинг завтра же наденет полосатый костюм. Никакой рейхсмаршал ему не поможет.

Как водится, у Гейдриха был готов ответ на любой вопрос. А ответственности он не боялся. Гиммлер с безнадежным видом махнул рукой:

– Продолжайте.

– На Рехлинга наши люди вышли практически сразу. Вскрыты его тайные связи с вице-президентом концерна «Дженерал моторс» Дэвидом Муни. В августе 1940 года между ним и Рехлингом была достигнута договоренность о поставках в США немецких товаров, которые в связи с экономической блокадой пользовались ажиотажным спросом. Установлено, что на предприятиях концерна Рехлинга производилась масса левой продукции в ущерб государственным военным заказам. Эта неучтенная продукция затем вывозилась в Швецию, где ее скупали американские спекулянты. Вся валютная выручка оседала на личных счетах Рехлинга в банке международных расчетов в Цюрихе. Там мы его и взяли.

– Мерзость, – процедил Гиммлер. Шеф РСХА не возражал.

– Эпизод совершенно роскошный, господин рейхсфюрер! За крупную взятку в валюте Рехлинг взялся передать американцам стокгольмский филиал нашего Штутгартского концерна. Каналом постоянной связи служила адвокатская контора «Сэлливен энд Кромвелл» в Нью-Йорке. Ее президент, некто Джеймс Ф. Даллес, юридически обеспечивал эту сделку. В результате немецкая фирма превратилась в нейтральное предприятие «Америкен Бош корпорейшн». Все расчеты шли через шведский банковский дом «Братья Валленберг». Рехлинг выехал в Цюрих, чтобы

проконтролировать перевод денег. Так что нам он попался с поличным.

– Кто еще участвовал в этих преступлениях?

– Пока неясно. Арест Рехлинга наделал шуму. Все эти крысы разбежались по своим норам. Со временем я вытащу их оттуда по одной и подарю фюреру на день рождения.

Гейдрих лукавил. Еще как лукавил! У него была полная информация на другую, более крупную фигуру. В оперативных сетях СД плотно запутался председатель концерна «И.Г. Фарбен» Карл Краух. Обстоятельства его преступного сговора с американскими монополиями «Дюпон» и «Стандарт ойл» были детально известны шефу РСХА. Но он решил придержать этот материал. Как ни крути, Краух все же входил в «Союз друзей рейхсфюрера СС». Гораздо выгоднее его шантажировать. А вот сажать незачем, дабы не выплыли на свет кое-какие дела самого Гейдриха.

Заключение Рехлинга в концлагерь стало зловещим предупреждением всем участникам «группы семи». Хотя павший в конкурентной разборке олигарх принадлежал к клану Геринга, в семье Круппа каждый ощущал неприятный озноб, чувствуя, что спецслужбы подбираются к кому-то из них. Разработка плана стратегической обороны стала поводом для сходки семи ведущих немецких промышленников на загородной вилле Феглера. В этот узкий круг был допущен только один человек со стороны – Ялмар Шахт. Он заметил, что Гейдриха можно поставить на место, применив его собственное оружие.

В мире теневой коммерции все тайное непременно становится явным. Не первый год в Берлине функционировала колоссальная секс-индустрия, за кулисами которой чувствовалась чья-то твердая рука. Приезжавшие с фронта офицеры и солдаты пускались в ожесточенный разгул, ценя жизнь в копейку и потому не жалея денег. На этот совокупный спрос существовало совокупное предложение в виде сети ночных клубов, приватных салонов, девиц по вызову и уличных проституток. Более того, после блицкрига во Франции был налажен явно централизованный импорт французских «профессионалок». Берлинцы называли француженок, фланировавших на центральных улицах и площадях, кокотками за их чувство стиля, красоту и светские манеры. В столичном секс-бизнесе крутились огромные деньги. И эти десятки, если не сотни миллионов черного нала не могли существовать в безвоздушном пространстве. Они имели своего хозяина.

Шахт располагал точными сведениями о том, что за организацией индустрии разврата стояли Гейдрих, Мюллер и Мейзингер. Все заведения находились под крышей гестапо. Каждый уличный сутенер платил дань тайной полиции. Если устроить слив этого компромата в прессу, партийные недоброжелатели Гейдриха на все сто используют такой благоприятный случай.

Однако мысль об открытом столкновении с Гейдрихом ужаснула всех участников сходки. Он внушал им такой мистический страх, как бог смерти древним германцам. Никто не мог решиться стать с ним лицом к лицу. Стихией птенцов гнезда Круппа были закулисные политические сделки и подковерные интриги. В случае дальнейшего обострения ситуации они договорились пойти на поклон к Мартину Борману, который умел укрощать эсэсовцев. Из двух зол пришлось выбирать меньшее.