ОЛИГАРХИ в черных мундирах.

В целях расширения сфер собственного влияния Гейдрих мог воспользоваться накопленным в Баварии опытом предоставления крыш. На эту мысль его натолкнули старые полицейские рапорты 1933 года, относившиеся ко временам беспредела штурмовиков. Эти документы, подробно описывавшие налеты отрядов СА на опиумные подвалы, где застигнутых врасплох наркоманов убивали на месте, и погромы публичных домов, открывали глаза на весьма объемную бесхозную нишу. Предварительно Гейдрих обсудил свою идею с Мюллером, и тот пришел в восторг. Вдвоем они направились к рейхсфюреру с официальным предложением провести массовую вербовку агентуры среди берлинских жриц любви и содержателей притонов.

Гиммлер прекрасно знал, что его заместитель испытывает слабость к «клубничке». Однако поддержка этого проекта со стороны более морально устойчивого Мюллера стала для него неожиданностью. Шеф гестапо горячо убеждал рейхсфюрера, что женщины легкого поведения способны получать такую оперативную информацию, доступа к которой не сможет обеспечить целый взвод матерых агентов.

Аккуратно протерев пенсне и водрузив его на нос, Гиммлер не без иронии произнес:

– Представляю, что это за информация.

Невыразительное круглое лицо шефа гестапо хранило обычную невозмутимость. Тон был подчеркнуто сух:

– Мы все здесь профессионалы и стремимся сделать свою работу как можно лучше. Я считаю, что пренебрежение таким источником информации – опасная близорукость.

– Господин рейхсфюрер требует от секретных служб полного контроля за населением, – напомнил Гейдрих, – создание новой агентурной сети способно значительно приблизить эту конечную цель.

Гимлер колебался:

– Вы знаете, как относится к таким вещам фюрер. Основополагающая задача национал-социализма состоит в воспитании нового человека, нового немца, чистого и сильного, далекого от маргинальной грязи.

На лице Гейдриха мелькнула чуть заметная усмешка. Суровый прагматик Мюллер возразил;

– Это задача на перспективу. Рейхсфюреру достаточно ознакомиться с данными реферата ВЗ крипо, чтобы заметить, насколько это далекая перспектива.

Гиммлер помрачнел. И без этого ему было известно, что нравственность берлинцев сильно хромает. Да и какая мораль может быть в этих насквозь прогнивших мегаполисах? Рейхсфюрер часто ловил себя на мысли, что жители столицы напоминают римскую чернь периода упадка империи с ее нечистоплотными, эгоистическими нравами. Но, даст бог, к рейху присоединятся обширные новые земли. На полную мощь заработает программа колонизации. Фундаментом рейха станут вольные землепашцы, простые и здоровые, истинные дети природы. Их суровый быт и жизнь в условиях непрекращающейся борьбы приведут к постепенному исчезновению порожденных современной цивилизацией изнеженных и развращенных характеров. В жилах нации закипит чистая кровь новых немцев, новых дворян, которые дадут рейху вечную жизнь в последующих поколениях…

Руководители спецслужб тактично замолчали, чтобы не прерывать размышлений рейхсфюрера.

Упоминание о крипо вернуло мысли Гиммлера в практическое русло. Он пристально посмотрел на шефа гестапо:

– Какого вы мнения о Небе?

– Это человек, безусловно преданный нашему общему делу. Он с большим уважением относится к вам, рейхсфюрер.

Взгляд Гиммлера переместился на руководителя СД:

– Если говорить о полном контроле, то имперскую полицию действительно необходимо подчинить СС.

– Я уже докладывал об этом господину рейхсфюреру, – отозвался Гейдрих.

– Хорошо. Теперь по вашему вопросу…

Рейхсфюрер снял пенсне и подслеповато прищурился:

– Сделаем так. Считайте, что получили мое согласие. Но, исходя из политических соображений, письменного распоряжения я отдать не могу.

Гейдриха это вполне устраивало.

– У вас все? В таком случае работайте.

Руководители спецслужб щелкнули каблуками.

Гиммлер небрежно поднял руку в нацистском приветствии. Он был доволен тем, как ловко вышел из этой сомнительной ситуации.

Начальник отдела «В» крипо оберкриминальрат Бернхард Глазов считался в берлинской полиции долгожителем. Службу он начинал еще во времена кайзера Вильгельма. И, хотя звезд с неба не хватал, уступая дорогу более молодым и резвым, все же упорно взбирался вверх по служебной лестнице. Отсутствие пронырливости компенсировалось у Глазова трудолюбием, оперативной смекалкой и аполитичностью. После развала империи он с прежним чиновным педантизмом служил президенту Эберту, затем президенту Гинденбургу и, наконец, фюреру и канцлеру Третьего рейха Адольфу Гитлеру.

Свое сорокапятилетие Глазов встретил в кресле начальника отдела оперативных действий, сотрудники которого занимались особо тяжкими имущественными преступлениями и преступлениями против нравственности. По своему должностному положению эберкриминальрат был обязан знать наизусть всех авторитетов преступного мира столицы, крупных мошенников и путан. Как всякий полицейский, имеющий дело с людьми самого низкого сорта, Глазов за долгие годы службы привык ничему не удивляться. Серийные убийцы и типы, насиловавшие девятилетних детей, стали для него привычной частью действительности огромного города.