Олимпиада. Бубновая дама

— Хоть выгуляю обычную одежду, — нашла я положительный момент в вынужденной отлучке из комнаты.

На лестнице я практически столкнулась с Шишем. Маг тоже нарушал постельный режим, но, в отличие от меня, уже возвращался к себе. Мы молча разминулись, даже не удостоив друг друга словом. Точнее, это я не смотрела на парня, делая вид, что вообще его не заметила.

Уже спускаясь вниз, я спиной чувствовала взгляд Шиша, но предпочла лишь зло фыркнуть. Хорошо хоть опять не поскандалили.

— Ведьма… — прошипел на лестничной площадке маг, но я ему не ответила, хотя очень тянуло развернуться и огрызнуться.

Нет. Мы точно не должны быть в паре. Поубиваем же друг друга!

Гедымин ждал меня, прислонившись к стволу дерева и подставив лицо проникающим сквозь ветви лучикам солнца.

— Привет, — хмуро поздоровалась я и уселась на траву, скрестив ноги. — Зачем приперся?

— Воспитанная ты девочка, Буба, — хмыкнул вампир, приоткрыв один глаз, — очень воспитанная.

— Какая есть, — отчеканила я и передернула плечами. — Так что ты хотел? В записке только указал, что ждешь.

— Ну ты же велела предупреждать и не являться к тебе без спросу, — хмыкнул молодой человек, садясь ровнее и с иронией рассматривая мой наряд. — Миленько. Хвостиков не хватает и резиночек с лягушками.

Я обиженно насупилась, едва не выпалив вампиру в лицо, как меня все вокруг раздражают. То один, то другой.

— Из‑за чего злишься? Я ведь ничего такого не сказал, — приподнял бровь Гедымин.

— С некоторых пор мои волосы — запретная тема, — сухо просветила я. — По крайней мере, до тех пор, пока цвет или смоется, или отрастет.

Вампир фыркнул, а потом перешел к сути:

— Я хотел у тебя кое‑что узнать.

— Спрашивай! — велела я и подставила лицо под солнечные лучики. Легкий ветерок путался в листве и траве, обдувал лицо приятными волнами тепла. — А тут всегда так?

Уже собиравшийся устроить мне допрос, вампир проглотил начало фразы и изобразил на лице нечто, что я расшифровала, как вопросительное выражение.

— Я привыкла немножко к другому климату. — Я сложила ладони на коленях. — Тут лето не такое жаркое. Дома приходится мучатся от духоты, здесь же… — Я задумалась, подбирая сравнение. — Не заметила, как пролетели дни.

— Зато зимы в этой части мира очень дождливые, — поделился знанием Гедымин. — Кажется, на время занятий маги даже поднимают над Академией защитный купол, иначе бы приходилось отменять занятия.

Я хмыкнула, радуясь, что не прихватила из дома зимнюю куртку, как собиралась.

— А снег?

Как‑то так вышло, что я плохо помнила годы жизни здесь, только какие‑то моменты, связанные с родителями.

— На севере, — сообщил вампир. — Так… Я хотел узнать.

Сосредоточенно кивнув, я приготовилась выслушать вопросы Гедымина, и первый же поставил меня в тупик.

— Ты можешь назвать адрес, по которому жила с родителями в Хилгаре? И что стало с домом?

Я несколько секунд таращилась на вампира, а потом, чувствуя себя немножко идиоткой, спросила:

— А он был здесь?

Теперь и вампир уставился на меня, как на глупенькую девочку:

— Ты же прожила почти десять лет здесь.

— Ну, это давно было! — протянула я с таким видом, будто вампир поминает дела столетней давности.

— У вампиров отличная память, — поджал губы молодой человек, а после обреченно застонал и взъерошил идеально уложенные волосы. — Плохо… И что стало с домом не помнишь?

Я покачала головой и задумчиво склонила голову на бок, наблюдая за реакцией Гедымина. Вампир выглядел так, словно потерял последнюю зацепку.

— А что? — Раз уж в глазах вампира я давно преобразилась из обычной девушки в странноватую чудачку, — а какой еще может быть ведьма? — то подобный вопрос не сделает мой образ еще хуже.

— Возникло предположение, что какие‑то материалы по делу твои родители могли хранить дома, — честно ответил вампир.

Мне с самого начала не верилось, что мама и папа притащили бы куда‑либо сведенья о каком‑то таинственном новом изобретении, поэтому я лишь неопределенно покивала и уставилась на стены общаги.

На уровне четвертого этажа инородно и забавно смотрелись шторы, полоскавшиеся в проемах трех окон: ярко — зеленые в крупные розовые бабочки и младенцев с крылышками. Похоже, кто‑то из девушек прекрасно обжил отведенную комнату, создав в ней домашний уют.

— Я попробую узнать у бабушки, — не столько из‑за природной доброты, сколько из‑за куда более природного любопытства озвучила я неожиданную идею. — Домом после смерти родителей занималась она. Может бабушка даже назовет того, кому продала дом.

Вампир покивал, поддерживая эту идею, а после спросил:

— Обижаешься на меня?

Я ответила не сразу, обдумывая ответ. Гедымин выжидательно на меня посматривал, не торопя с ответом.

— Нет, — я решительно покачала головой. — Уж прости.

Вампир непонимающе нахмурился и уточнил:

— Ты о чем? За что просишь прощение?

Я вытянула ноги, сорвала спрятавшийся в траве цветочек, повертела его между пальцами и призналась: