Олимпиец. Том IV

Внезапно дверь в комнату резко распахнулась и внутрь зашел учитель Марк. Обычно странная, ляповатая одежда пропала, сегодня классный руководитель щеголял в длинном черном пиджаке классического покроя. Белая рубашка, лакированный ботинки, серый галстук…

Если бы не торчащие вверх волосы, он бы сошел за известного банкира или даже директора международного конгломерата.

— Хорошая речь, парень, — хмыкнул он, поправляя галстук. — Вдохновляющая такая, мне понравилось.

Я только покачал головой.

— Вы что, у двери подсушивали? И что с одеждой?

— Нормальный прикид, да? Даже в Рим такого не носил, а ведь меня просили. Ладно, шутки в сторону. — Он мгновенно посерьезнел. — Я только что от судей.

В комнате резко наступила полная, глобальная тишина. Мы переглядывались друг с другом, пока я наконец не задал витавший в воздухе вопрос.

— И?

— Поздравляю. Ты не дисквалифицирован, — коротко ответил он. — Не удивляйся парень, за тебя попросили. Похоже, кому-то свыше хочется, чтобы ты продолжил играть.

Что? Мысли забегали с дикой скоростью. Но… Кто? Отец? Афина? Гермес?

— Так это же здорово, нет? — неуверенно подал голос Элай.

— Э-э-э, — Марк почесал затылок. — Не совсем.

Я скрипнул зубами.

— Говори.

— Ты практически убил члена основного состава команды «Optimis», — смотря мне в глаза, произнес учитель. — Они требуют компенсации. Другого игрока из вашей команды. И да, решение уже принято, Адриан. Либо так, либо вы не участвуете вообще.

— Адриан…, — позвал меня Элай. — Я…

— Кого они выбрали, Марк? — холодно спросил я. — Кого они выбрали?

Мужчина помолчал пару секунд, прежде чем ответить с горечью в голосе.

— Тебя, Адриан. Они выбрали тебя.

* * *

— Отец, почему?! — златоликий Аполлон уперся руками в перила балкона, с которого его отец каждый вечер осматривал просторы своего царства, и с трудом удержался от крика. — Он же нарушил правила!

Зевс не ответил. Только взмахом ладони разогнал набежавшие с севера тучи и еще больше нахмурился. Его взгляд был обращен вниз, на так изменившихся за последнее время людей.

И ему не нравилось, что он видел.

Да, все еще черви, ползающие под ногами. Слабые, мимолетные, пусть и местами симпатичные, но все еще черви. Слуги, рабы их незыблемой воли. Овцы, которым из раза в раз приходилось назначать нового пастуха, чтобы они не разбежались по лесу.

Тогда почему его не отпускает ощущение, что он что-то пропустил?

— Это Афина, да? — отказывался сдаваться Аполлон. — Это она за него попросила? Или, может, его отец? Это подземный…

— Афина, — спокойно подтвердил Зевс, не глядя на сына. — И Аид.

— Отец!

— А еще Гера. Афродита. Гермес. Артемида.

Владыка богов легко усмехнулся и пригладил белую бороду.

— Похоже, мальчик чем-то запал им в душу, не находишь?

— Артемида?! — Услышав имя сестры, бог Света задохнулся от негодования. — Но…

— Успокойся, сын. Пройдет ли смертный чуть дальше или нет, это ничего не меняет. Конец все равно предсказуем.

Взгляд Зевса пробил облака и опустился в священный лес, где в окружении свиты дриад тренировалась Артемида. Стрела за стрелой проносилась в воздухе, только чтобы с огромной скоростью пробить центр деревянной мишени. Только чтобы исчезнуть и появиться в колчане снова. Затем цикл повторялся.

Предсказуем, да.

Зевс недовольно потеребил себя бороду. Он волновался за дочь, ее поведение сильно изменилось с тех пор, как она встретила этого… мальчика. И судя по реакции его семьи, он впечатлил не только ее.

Перед глазами Владыки Небес снова встала картина, как Адриан Лекс разрывает пасть созданного из молний волка пополам. Голыми руками. Мелкий божок, да, но божок все же. Погиб от руки простого смертного.

Немыслимо.

Словно забыв про ругающегося рядом сына, Зевс задумчиво побарабанил пальцами по перилам. Чутье подсказывало разрешить проблему одним ударом, выбить правду силой, но опыт говорил об обратном. Следовало подождать. Хотя бы какое-то время.

А если что-то пойдет не так… Зевс бросил на кусающего губы Аполлона задумчивый взгляд. Если что, то и на дерзкого смертного можно найти управу.

Нужно лишь правильно нажать.

Глава 21. Храм Афины. Часть 1

Тяжелая грузовая машина медленно поднималась вверх по склону. Мотор звучно тарахтел, словно готовый отказать в любой момент. Снизу, на камнях и неровностях дороги стонали железные колеса, а из кабины водителя то и дело доносилась невнятная ругань.

Путь наверх требовал усилий. Гора Олимп не предназначалась для смертных, а для их грохочущих и смердящих машин — тем более. Словно божественная земля сама сопротивлялась насилию человека. Канавы, уступы, непонятно откуда взявшиеся ямы посреди дороги и густая, зеленая трава — каждый метр давался машине с трудом. И все больше выводил из себя водителя.

Чтобы отвлечься от бесконечного грохота железа, я вытащил и закусил тростинку, после чего принялся насвистывать похабную мелодию из прошлой жизни, готовый что меня тут же попросят заткнуться… Но реакции не последовало.