Олимпий Радин

Из всех людей, которых я
В московском обществе знавал,
Меня всех больше занимал
Олимпий Радин…
Не был он
Умом начитанным умён,
И даже дерзко отвергал
Он много истин, может быть;
Но я привык тот резкий тон
Невольно как-то в нём любить;
Был смел и зол его язык,
И беспощадно он привык
Все вещи называть по именам,
Что очень часто страшно нам…
В душе ль своей, в душе ль чужой
Неумолимо подводить
Любил он под итог простой
Все мысли речи и дела
И в этом пищу находить
Насмешке вечной – едко-злой,
Над разницей добра и зла…
В иных была б насмешка та
Однообразна и пуста,
Как жизнь без цели…
Но на чём
Страданья гордого печать
Лежала резко – и молчать
Привык он – о страданьи том…
В былые годы был ли он
Сомненьем мучим иль влюблён —
Не знал никто; да и желать
Вам в голову бы ни пришло,
Узнав его, о том узнать,
Что для него давно прошло…
Так в жизнь он веру сохранил,
Так был о полон свежих сил,
Что было б глупо и смешно
В нём тайну пошлую искать,
И то, что им самим давно
Отринуто, разузнавать…
Быть может, он, как и другой,
До истин жизненных нагих,
Больной, мучительной борьбой,
Борьбою долгою постиг…
Но ей он не был утомлён, —
О нет!
Из битвы вышел он
И здрав, и горд, и невредим…
И не осталося за ним
Ни страха тайного пред тем,
Что разум отвергался ем,
Ни даже на́ волос любви
К прошедшим снам…
В его крови
Ещё пылал огонь страстей;
Ещё просили страсти те
Не жизни старческой – в мечте
О жизни прошлых, юных дней, —
О новой пищи, новых муках
И счастье нового…
Смешон
Ему казался вечный стон
О ранней старости вокруг,
Когда он сам способен был
От слов известных трепетать,
Когда в душе его и звук,
И шорох многое будил…
Он был женат…
Его жена
Была легка, была стройна,
Умела ежедневный вздор
Умно и мило говорить,
Подчас, пожалуй, важный спор
Вопросом легким оживить,
Владела тактом принимать
Гостей и вечно наполнять
Гостинную и, может быть,
Умела даже и любить,
Что, впрочем, роскошь.
Пол-Москвы
Была от ней без головы,
И говорили все о ней,
Что недоступней и верней
Ее – жены не отыскать,
Хотя, признаться вам сказать,
Как и для многих, для меня,
К несчастью, нежная жена —
Печальный образ… —
Но она
Была богата…
Радин в ней
Нашел блаженство наших дней,
Нашел свободу – то есть мог
Какой угодно вам пророк
Иль недостаток не скрывать
И смело тем себя казать,
Чем был он точно…

4