Олимпийская бойня

– С охраной более трехсот человек не справится ни одна боевая группа, подполковник. Делегация будет иметь собственную службу безопасности, сформированную из профессионалов, но ты прав в том, что основную задачу, а именно нейтрализацию боевиков, предстоит решать твоей группе.

– Посему и спрашиваю, где начинать искать след «Черного сентября»?

– Пока, Вячеслав Антонович, достаточно привести подчиненное вам подразделение в состояние боевой готовности «повышенная», без выхода бойцов на загородную базу. Но и без права покидать Москву, с обязанностью в течение десяти часов в готовности убыть туда, куда прикажет руководство.

– То есть ту информацию, которую я узнал сегодня и записал, можно передать бойцам группы?

– В части, касающейся угрозы нашей команды. Открывать офицерам агентов не следует. Только то, что совсем скоро предстоит работа.

– Понятно. Получается у ребят бессрочный, вернее, не бессрочный, но до середины августа как минимум отпуск по месту жительства.

Старцев показал Богданову кулак:

– Я предоставлю вам отпуск.

Сергушин улыбнулся, а Лазарев вполне серьезно сказал:

– Можете, подполковник, называть это как хотите, но в течение десяти часов, а если потребуется и в более сжатые сроки, вы должны убыть для решения задачи в любую точку мира.

– Да понял я все. Это товарищ полковник почему-то нервно отреагировал на шутку.

Старцев бросил взгляд на Богданова:

– Ты пошутишь у меня, когда закончится совещание.

Лазарев поднялся:

– Ну, вот и все! У меня пока все. Будем ждать информацию от «Охотника». Как последует, ее передадут полковнику Старцеву. Спецотделу предстоит планирование антитеррористической операции, ее обеспечение и собственно проведение силами группы «Дон»! Вопросы ко мне есть?

Поднялся и Богданов:

– Один вопрос, разрешите?

– Давай!

– В ходе операции взаимодействие с другими спецслужбами предусматривается?

– Только стран Варшавского Договора, а если быть точным, то, в большей мере, но только при необходимости, с главным управлением «А» Министерства государственной безопасности ГДР, неофициально «Штази». Она имеет довольно разветвленную сеть в ФРГ. Не исключено взаимодействие, но также, при необходимости, и со спецслужбами Чехословакии, Польши. Я ответил на ваш вопрос, Вячеслав Антонович?

– Более чем.

– Тогда честь имею!

Старцев подал команду:

– Товарищи офицеры!

Все встали, приняли положение смирно.

Генерал кивнул:

– Товарищи офицеры.

Полковник продублировал команду и, после того как за Лазаревым закрылась дверь, сел на свое место.

Старцев проговорил:

– Вот такие дела, товарищи.

Богданов пожал плечами:

– Ну, хоть не в Африке или Латинской Америке предстоит работать, это уже легче.

Полковник сказал:

– Не спеши, Слава. Кто знает, может, придется начать как раз с Ближнего Востока, а может, и с Ливии.

– Почему с Ливии?

– Председатель Совета революционного командования, полковник Муаммар Каддафи, придерживается весьма радикальных взглядов и оказывает, вернее его правительство, оказывает финансовую и другую поддержку многочисленным национально-освободительным движениям, революционным, в том числе и террористическим, организациям во всем мире. Вполне вероятно, что и Палестинское освободительное движение финансируется из Триполи. А раз так, то в Ливии должны быть эмиссары и «Черного сентября». Но… это только предположение. Я более склонен к тому, что работать группе действительно предстоит в Западной Германии. Однако исключать иные варианты преждевременно.

Богданов сказал:

– Что ж, будем ждать информацию от «Охотника»… Кстати, кто он – этот Шариф Адел?

– О нем известно немногое, но так и должно быть. Единственное, что я знаю, что он учился в военном училище в Советском Союзе, где, естественно, его не мог пропустить Комитет.

– А «Пастух», он же Ирам Нейкад?

Старцев достал папиросу, размял ее, поднес к носу, положил на стол:

– Вот что я тебе скажу, Слава! Слишком много совершенно тебя не касающихся вопросов ты задаешь. Ну, какая тебе разница, кто такой Нейкад? Таких Нейкадов и Аделов у нас на Ближнем Востоке сотни.

– Ладно, признаю вопрос неуместным.

– Проехали.

Богданов продолжил:

– Группу я перевожу в щадящий режим повышенной готовности, это не проблема. Вопрос, что делать мне? Тоже сидеть дома?

– Ну почему дома? Ты сетовал, что у тебя, у твоих ребят совершенно нет времени на личную жизнь. Так воспользуйся предоставленной возможностью. Своди семью в театр, музеи, на концерты, благо в Москве есть что посмотреть. Но при одном непременном условии – быть на связи!

– И как же я буду на связи, скажем, находясь на ипподроме? Или мне таскать с собой армейскую радиостанцию звена рота-батальон? Скажем, Р-105 в сорок пять килограммов и с лучевой антенной в сорок метров? Хорошо же я буду выглядеть!

– Не утрируй, Слава. Никаких станций носить не надо, в городе полно телефонов-автоматов, разменять монеты по две копейки тоже не проблема. Как и не проблема, скажем, каждые два часа вне квартиры звонить в Управление.

– Да я-то позвоню, а если срочно понадоблюсь?