Олимпийский чемпион

– Красавица, – обратился один к продавщице, – дай три бутылки «Русской» и консервов каких-нибудь.

Валера разговорился с ними и даже пообещал купить пару пузырей, если они ответят на пару вопросов.

Мужики долго ломались и набивали себе цену, требовали за бесценные сведения проставить им пива, а выпив пива, так ничего толком и не сказали. Мол, да, жил в этом доме, в крайнем подъезде на третьем этаже, мужик в полосатой майке по имени Андрей. Человек был исключительных душевных качеств и кристальной честности, но пил в основном на халяву и, напившись, дрался, поэтому все-таки он скотина.

– И что, никогда вас к себе не зазывал, не угощал? – не поверил Валера. – И деньжата у него никогда не водились?

– Водились, да он их один просаживал, друзей редко угощал, – пожаловались мужики Валере. – Хитрый гад был. Приезжал к нему один кент на «мерсе», подбрасывал в неделю по четвертному…

«Васильев», – подумал Валера.

– …Но Андрей деньги в загашник прятал, хрен кому удалось его раскутить. А потом говорил, что они кончились. Не знаем, куда он их девал. Небось сам втихую и пропивал… Это не по-товарищески.

Больше Валера ничего путного от них не узнал, потому что у собутыльников Андрея, по их словам, «пересохло в горле и они не имели возможности говорить». Получив от Пожарицкого пару бутылок пива на прощание, измученные жаждой друзья ретировались.

– Берегите печень! – крикнул им на прощание Валера.

И, жалея о потраченных на пьяниц деньгах, он отправился опрашивать соседей Васильева.

По своему опыту он знал, что в густонаселенных многоэтажках имеется пара-тройка особо наблюдательных пенсионеров, снабжающих при надобности местного участкового информацией о жильцах. Но в конкретном случае Валера не желал привлекать внимание к своему расследованию и от помощи участкового отказался загодя.

Начал он свой обход с подъезда, в котором жил Васильев. Как и предполагалось, никто из соседей о бывшем зеке Васильеве ничего не знал, ничего не видел и не слышал. Семья, проживавшая этажом ниже Васильева, вспомнила, что дважды он их затопил. Сосед, живущий над квартирой Васильева, пожаловался, что нижний жилец по ночам громко включал телевизор. Соседи по площадке ничего не пожелали говорить.

«Ну и люди, просто партизаны, – уныло думал Валера, спускаясь по ступенькам. – „Нет“, „не знаю“, „не скажу“…»

На нижнем этаже под дверью, обитой рваным дерматином, Валера увидел спящего мужика. Носком ботинка перевернул его на спину и, осененный неожиданной мыслью, позвонил в дверь квартиры. Открыла женщина в байковом халате и пуховом платке на голове.

– Ваш? – осведомился Валера.

– Мой, – тяжело вздохнула женщина и запричитала: – Сынок, не спи, вставай!

Она попыталась поднять спящего и заставить своим ходом войти в квартиру, но у нее не хватило сил. Валера пришел на помощь. Взяв пьяного за руки, он взвалил его на спину, легко внес в комнату и положил на диван.

– А вы не из его друзей, я вижу? – спросила женщина.

Валера представился и показал удостоверение. Услышав, что гость из милиции, женщина опять запричитала, а когда узнала от Валеры о причине его визита, несказанно обрадовалась и готова была рассказать все, что знала обо всех соседях.

– Васильев? Андрей? Жил тут такой… Недолго, правда. Знаю такого, – закивала она. – Набедокурил, поди? Что вам про него рассказать?

– А все, что знаете, – позволил Валера.

– Появился он в конце весны, жил без прописки. Квартира не его, а его брата. Брат у него богатый, не знаю, чем уж он занимается, но солидный такой, приезжал к нему на «мерседесе» почти каждую неделю. Он Андрея и кормил, и одевал. И за квартиру – за свет, за газ, за телефон – тоже сам платил. Денег помногу ему на руки не давал, боялся, что пропьет. Андрей ведь пил, – пожаловалась соседка, вздохнула. – И мой дурак у него часто сидел. Бывало, брат Андрею продуктов привезет, так он потом с моим бегает по всему дому, продают, чтобы, значит, выпить. Но люди у нас хорошие – не покупали, хоть он и подешевле продавал.

Соседка еще долго описывала бедственное положение Андрея Васильева.

– А когда в последний раз вы видели соседа?

– Давно, – махнула рукой женщина. – Еще летом. Может, в июне… Уехал, должно быть. И брат к нему больше не приезжал.

– А не припомните, в последнее время ваш сосед не разбогател случайно? Может, хвастал деньгами или спьяну что-нибудь молол насчет больших денег?

– И-и! – засмеялась соседка. – Откуда у него деньги? Даже чтоб украсть, и то соображать надо, а он уже совсем мозги пропил. – Тетка постучала себя по лбу. – Да и больной он был. На здоровье всегда жаловался, хоть так, с виду, еще ничего был мужчина.

Заручившись на всякий случай паспортными данными соседки и ее твердым обещанием при необходимости повторить свои показания на следствии и в суде (если, конечно, дело дойдет до суда), окрыленный Валера бросился к машине.

Прошло два часа, как он вышел из дома за молоком и памперсами.

– Мое терпение кончается, Пожарицкий! – грозно объявила ему жена. – Я буду прятать ключи от машины!

Валера так спешил, что пропустил эту угрозу жены мимо ушей.