Олимпийцы, я иду! (СИ)

— Истинный сын Гермеса! — недовольно закатила глаза Рейчел.

— Конечно! А ты как думала? — с шуточным вызовом взглянул он на нее, протянув монету мне.

Мне вдруг стало страшно. Только теперь я начала осознавать ужасную реальность — я погибла. Я никогда больше не увижу друзей, маму. Сердце сжалось, и неимоверная тоска охватила все мое сознание. Хотелось броситься на шею Илане и не отпускать ее, за то сравнительно недолгое время, что я провела с ней, она мне стала настоящей сестрой, которую я полюбила всей душой.

— Ну не плачь, — Айжан сама уже всхлипывала, а глаза ее наполнились слезами. — Пожалуйста, не плачь!

Я и сама не заметила, как разрыдалась. Илана прижала меня к себе и что-то неразборчиво стала шептать мне на ухо. Она тоже плакала, хотя старательно пыталась скрыть это.

— Я не хочу уходить, — прошептала ей я. — Мне страшно.

— Знаю, — просто ответила сестра. — Поэтому чем быстрее ты покинешь нас, тем легче будет тебе…

— Нет, нет! — захлебываясь слезами, замотала головой я. — Нет! Я не могу умереть! Я даже не попрощалась с мамой, я… — Илана не дала мне закончить, Харон уже хотел было отплывать.

— Тебе пора, Рокси. Я люблю тебя.

Рин стиснул меня в объятиях вместе с Айжан и Рейчел. Питер просто положил руку на мое плечо. Я вглядывалась в их лица, стараясь запомнить каждую черту. Эти люди были для меня дороже всего на свете, с ними было связано многое. Воспоминания о былых приключениях мелькали у меня в голове. Но пора было оставить этот мир и двинуться навстречу неизвестности. Меня всегда интересовало: есть ли жизнь после смерти?

Пропавшие боги

Я не смогла уловить, когда именно попала в зал с низким потолком, в глубине которого сидели трое мужчин за большой кафедрой. Только секунду назад я вышла из лодки Харона и ступила на пустынное поле, как тут же оно исчезло.

Подойдя поближе к кафедре, я робко замерла, так как мужчины смотрели на меня с таким негодованием, будто я убила кого-то.

— Нет, ну я не могу! Только-только начался заслуженный отпуск — впервые за тысячелетия! — как вот, на тебе, снова разгребать чью-то жизнь и судить ее…

К тому моменту я успела догадаться, что попала на Великий суд, а мужчина, сидящий посередине — сам король Минос.

— Уж простите, что нарушила ваш отдых, — складывая руки на груди, ответила я.

Троица недовольно закатила глаза и вздохнула.

— Как же не хочется ничего делать… — обреченно рассматривая свитки документов на столе, пробормотал Минос.

Вся эта сцена настолько показалась мне нелепой, что я тут же вышла из состояния оцепенения. В моей голове уже созрел небольшой план.

— Да-а, — с самым сочувствующим видом протянула я. — Нелегко вам приходится…

Троица согласно закивала.

— У меня есть замечательная идея! — заискивающе приподняла бровь я.

— О-о-о, я знаю! — стукнул кулаком по столешнице Минос. — Пошлем тебя на землю призраком, скажем, что вышла неувязочка в документах.

Я слегка опешила от того, что Миносу пришла та же мысль, что и мне.

— Да, — продолжил мужчина. — А потом, когда белый порошок сойдет с мира, и смерти вновь начнутся, мы вернем тебя сюда. Годится?

Я кивнула.

— Можно меня отправить сразу к моему другу? Который на земле остался, — неуверенно спросила я.

— Без проблем, только тебе от этого ни горячо, ни холодно — он тебя не увидит.

Сказав это, Минос ладонью создал круговорот воздуха, который затянул меня. На миг мир вокруг померк, а в следующее мгновение я увидела Ройса, сидящего у костра. На его лице плясали блики от языков пламени, позволяя увидеть: он крайне подавлен.

Я хотела положить руку ему на плечо, сообщить, что все в порядке, но, к моему великому разочарованию, моя бестелесная ладонь прошла сквозь него. Парень встрепенулся и мельком глянул в мою сторону. Мое сердце подпрыгнула от радости, неужели мои надежды оправдались, и он меня видит? Но туманный взгляд Ройса равнодушно скользнул по мне.

— Показалось, — едва слышно пробормотал парень.

Я была готова кричать от беспомощности. Меня словно холодной водой облили, и весь ужас положения обрушился внезапно тяжелым грузом. Он меня не видит! Не слышит! Я мертва! Я лишь полупрозрачное приведение, неспособное даже дотронуться до чего-нибудь! Хотелось разрыдаться, но из моих глаз не выкатилось и слезинки. Нет, не потому что я сдерживалась. Просто призраки не умеют плакать. Не могут.

Всю ночь я просидела около Ройса. Невыносимо долгие часы молчания и уныния. Мне было больно смотреть, как юноша, всегда казавшийся мне неприступным, холодным и чрезмерно наглым, страдает. Уже взошло солнце, но Ройс, к моему удивлению, не сдвинулся с места. Я принялась беспомощно кружить возле него, мысленно уговаривая его не сдаваться. Но парень так и оставался сидеть неподвижной статуей.

— Ройс! Не смей падать духом! Ты просто обязан дойти! — воскликнула я, пытаясь потрясти его за плечи, но мои руки снова прошли сквозь его плоть.

Я не думала, что что-то может заставить его потерять интерес к жизни. Но, видимо, любого человека несчастья могут довести до такого состояния.