Оливер Парсон (СИ)

Я отвесил ей смачный шлепок по попе, от которого она взвизгнула, подпрыгнула и снова скрылась в люке камбуза.

— Подзорную трубу! — я протянул Тамаре руку и она вложила в нее требуемый предмет.

— Что тут у нас? — я разглядывал подступающие скалы, — А что за цифры там на скале? Шансы пройти?

— Ну можно сказать и так, — усмехнулась Тамара, — Программеры подсуетились. Видишь, тринадцать тысяч семьдесят шесть — это количество предпринятых попыток пройти через пролив. Ну а единица — число успешных попыток.

— Сегодня там будет красоваться двойка! — самоуверенно заявил я, чтобы подбодрить своих спутниц.

Рита как раз поднялась на палубу и передала мне открытую бутылку рома.

— Оливер, что же ты задумал? — задумчиво глядя на меня, поинтересовалась она.

— Йо-хо-хо! — воскликнул я и глотнул ром прямо из горлА.

***

Пробуждение после обильных возлияний, с сильным похмельным синдромом, пожалуй, одно из самых не любимых состояний в моей жизни. В такие моменты спрашиваешь у себя: «Зачем?! Ну зачем было столько пить? И зачем так рано просыпаться?»

Я раскрыл рот, хотел облизнуть губы, но язык совершенно пересох. Очень болела левая нога. Открыть глаза не было сил. Попытавшись попросить воды, я смог издать только невнятный хрип.

— Он очнулся! — раздался девичий голос.

Влажная тряпица протерла мне лицо, приятно освежив, так что я даже смог приоткрыть один глаз. Оказалось, что я лежу в каюте, на кровати, а рядом со мною сидит Рита. Ее нежные руки приподняли мою голову и помогли мне выпить немного воды.

— Где... Мы? — прохрипел я.

— На пути в Форт Боярд, — ответила мне Тамара, стоявшая возле двери, — По моим расчетам, будем там часов через десять.

— Мы... Прошли?

— А ты что, ничего не помнишь? — усмехнулась она.

— Только... До середины... Первой бутылки... — я устало откинулся на подушки.

— Ну так это только самое начало! — весело начала рассказывать Тамара, — Первую ты прикончил очень быстро, а потом и за вторую взялся!

— Ага, а перед этим приказал нам с Тамаркой привязать друг друга к мачте! Якобы, чтобы волной не смыло! — добавила Рита.

— А потом ты снял с нас шорты! Из моих сделал себе треуголку, а из ее — повязку на глаз!

— А еще ногу левую подвязал, как будто у тебя ее нет! И ходил, опираясь на швабру! И песни распевал. Очень нецензурные!

— Ох... — вздохнул я, — А пролив?

— На самом деле, это было очень эпично, — серьезно произнесла Тамара, — Скалы с обоих бортов! Волны выше мачт! Ветер ежесекундно меняет направление! Стихии бросают наше судно, как перышко и каждый миг мог бы стать последним!

— И только бравый одноногий капитан, в треуголке и повязке на глазу, — продолжила Рита, — Одной рукой вцепившись в штурвал, а другой в бутылку рома, противостоит этой первозданной стихии!

— Не знаю, что тебе помогло, — закончила Морская Ведьма, — Ты изрыгал тысячи проклятий и призывал на помощь незнакомых мне богов. Возможно, кто-то и откликнулся. Так или иначе, десять минут ужаса, и мы прошли! Официально, теперь счет этого пролива два к тринадцати тысячам!

— А потом, ты нас отвязал, отвел вниз, ну и это... — покраснела Рита, — Обоих сразу...

— Да уж, Оливер, — задумчиво сказала Тамара, — Признаться, ты начал возвращать мне веру в мужчин. У тебя получилось сделать то, что мне не удалось, и что я считала невозможным.

Я не знал, что сказать в ответ и нашел в себе силы проблеять нечто невразумительное.

— Ладно, отдыхай, — кивнула Рита, — Вот тут у тебя вода и немного хлебушка. У тебя десять часов, чтобы оклематься! Потом прибываем на место назначения!

Она встала и вышла за дверь. Тамара двинулась следом, но у двери обернулась.

— А все-таки, Оливер. Мне очень, очень-очень интересно! Как тебе это удалось?

Я кое-как протянул руку, взял стакан воды, прополоскал горло и сумел сглотнуть.

— Не парься, Тамара, — я сумел выдавить из себя хриплый шепот, — Раньше, еще до виртуальности, в игры любили встраивать всякие приколы, и называли их — пасхалки. Вот и пролив ваш назвали проливом Пасхи не случайно. А Флинт практически прямым текстом сказал ответ — не суйтесь туда в трезвом уме! Не зря говорят: там, где трезвый убьется, пьяному все нипочем! Я рискнул — и победил...

Тамара покачала головой и нежно поглядела на меня.

— Глупенький Оливер... Ты думаешь все так просто? Ты думаешь, ты умнее всех? Думаешь, из тринадцати тысяч пытавшихся никто не догадался? Будь уверен, пробовали! И пьяными, и обкуренными, и обдолбанными! Не работает... А вот ты — смог!

Она вышла и закрыла за собой дверь.

«Ну смог и смог, чего уж теперь!» — подумал я и уснул.

Сон подействовал вполне себе общеукрепляюще. Через пару часов я смог немного покушать, еще через час дополз до гальюна. Через пять часов я уже мог немного стоять, потом ходить. Через десять часов я был почти в норме: передвигался, разговаривал. Мешала только жуткая мигрень, никак не желающая проходить.

А тем временем, на горизонте показалась цель нашего путешествия, Форт Боярд. Плавучий город, иначе его было не назвать, настолько огромным он казался. Как такая махина держалась на воде, остается только догадываться.