Оливия Джонсон и охотники

— И все? Ты не можешь днем зайти и поговорить, обязательно ночью? — Спросила Ева.

— Днем слишком много свидетелей, стоит мне только выйти из кабинета, как все начинают шушукаться, а мне это не нужно.

— Ладно, выкладывайте план.

— В 23:00 ты моешь полы в школе, так? Не нужно отвечать Ева, в 23:10 ты спускаешься и открываешь дверь, а мы с Оливией тихо заходим, и растворяемся в кабинете директора, Оливия все узнает, и мы возвращаемся по своим комнатам и даем, тебе спокойно доделать работу.

— План хороший, но вы не учли того, что Кэм, Джордан и Нео будут дежурить в школе, Нео на втором этаже, Джордан на третьем, а Кэм у входа, и у меня вопрос, что вы мне дадите за то, что я помогу вам, — ответила Ева.

— Кексики с клубничным кремом, — ответила Клео.

— Да, Ева ты права, нужно как — то избавиться от дежурных, — сказала я.

— Ева, ты ведь будешь мыть полы сначала на первом этаже так ведь? — Спросила Клео.

— Угу и ммммм кексики…

— Значит, Ева отвлекает Джордана, я отвлекаю Нео, а Кэма.

— Интересно, как мне отвлечь Кэма так, чтобы он не заметил тебя? — Спросила я.

— А как мне отвлечь Джордана, он меня даже слушать не станет.

— Девочки, все в ваших руках, у вас есть целый день, чтобы придумать.

— Легко говорить, тебе с твоим братом, договориться легко, — ответила я.

— Ну, Олив, тебе с Кэмом тоже, похоже, все заметили, что ты ему нравишься, кроме тебя, — ответила Ева.

— Да бросьте, нет. Он просто ненормальный, это… это просто у него такая манера поведения, ничего больше, — ответила я.

— Ладно, пусть будет так, завтра в 23:10 у школы, — сказала Клео.

Мы, молча, кивнули и отправились по комнатам.

***

Снова, довольно необычный сон. Мне пять лет, я сижу на своем диванчике в своей комнате, болтаю ногами, так как ноги не достают до пола. На улице светло, скорее всего, день или утро.

Вдруг я слышу голоса за дверью, тогда меня еще не запирали, и возле двери не было доберманов. Я слезла с дивана и направилась к двери, чуть приоткрыв ее, заглянула за пределы моей комнаты.

На лестничной площадке стояла миссис Генриетт и тогда не знакомый мне, профессор Хейди. Он ни капельки не изменился с тех пор, такой же высокий, такой же мускулистый, такой же темнокожий и лысый, только татуировки не было. Он был одет в официальный черный костюм, и черные солнцезащитные очки. Миссис Генриетта, как всегда, в строгом брючном костюме.

Начало разговора я прослушала, но это не было важным, но далее меня охватило непонимание происходящего:

— Мисс Генриетта, вы же понимаете, как важны эти исследования.

— Да, но ей всего пять лет, нельзя ли сделать это позже, ведь ее реакции на некоторые вещи непредсказуемы.

— К сожалению, нет, ваш отец хочет изучить ее как можно быстрее, он должен понять, почему она так опасна.

— Она просто ребенок, она не может быть опасна, я слышала, она плачет по ночам, а потом говорит: «Если бы я была драконом, я бы улетела туда, где встает солнце, чтобы помогать ему вставать и не давать падать».

— Вот видите, вы сейчас сами доказали то, что она не просто ребенок, разве нормальный ребенок додумается до таких вещей.

— Я нормальный ребенок, — вдруг неожиданно для себя, заговорила я.

— А вот и сама малютка Оливия, здравствуй я мистер Хейди, я пришел помочь тебе.

— Мне не нужно помогать, я сама справлюсь со всеми проблемами, которые будут ждать меня на пути, — ответила я.

— Хорошо, но ты впустишь меня и миссис Генриетту к себе в комнату, договорились?

Я посмотрела на миссис Генриетту, та грустно кивнула.

— Хорошо проходите в мою волшебную комнату, — ответила я.

— Почему ты называешь комнату волшебной? — Спросил мистер Хейди.

— Здесь вещи умеют летать, а любые желания исполняются. Здесь, много историй, которые могут показаться небылицами, но на самом деле это, правда, а еще иногда здесь появляется золотой песок, из него я леплю разные, необыкновенные предметы.

— Ого! Это действительно волшебная комната, могу я попросить сесть тебя на диван, а я сяду на пол рядом с тобой, договорились?

Я кивнула и послушно села на диван, мистер Хейди сел прямо передо мной:

— Оливия, солнышко, этот дяденька поставит тебе укольчик, не волнуйся это для твоего же блага, мы хотим помочь тебе понять, кто ты такая, — сказала миссис Генриетта и села возле меня.

Я посмотрела на нее непонимающим взглядом, а она взяла мою руку и произнесла:

— Не бойся, все будет хорошо.

— Оливия, сосчитай до трех, как только ты сосчитаешь, кивни, хорошо? — Спросил мистер Хейди.

— Хорошо, — отрезала я.

Он достал из кармана ампулу с жидкостью аквамаринового цвета, взял шприц и добавил в него содержимое ампулы:

— Все Оливия можешь начинать считать, — сказал он.

Я мысленно посчитала «раз, два, три», я кивнула, как только игла коснулась кожи, я тут же, как будто отключилась, я снова не понимала, что творю. Я со всей силы выбила шприц из рук, с силой, такой, какой нет ни у одного ребенка. Мистер Хейди ошарашено смотрел на меня, а миссис Генриетта дергала за руку и кричала:

— Оливия, солнышко, пожалуйста, остановись.