Оливия Кроу и Ледяной Принц (СИ)

Ленц осторожными прикосновениями, словно впервые, изучал девушку, сидящую на нём, но, как и в прошлый раз, она не отстранялась с отвращением. Мужчина слышал мысли Оливии, её любовь, уверенность, желание. Кнехт сам создавал передатчик, разрабатывал дешифратор и знал, как можно его обмануть. Его избранница не играла в чувства, они были искренними.

Сейчас, когда Лив предстала перед ним с обнажённым телом и мыслями, подозрения в её предательстве казались изобретателю самой большой в мире глупостью, и если, для того, чтобы он поверил в это до конца, пришлось всадить ему транквилизатор и подключить к приборам, он готов простить Тадаэуша. Уже простил.

Внутренний голос девушки превратился в хаотичное бормотание, и на Ленца в полном объёме нахлынули её переживания. Мужчина даже растерялся, когда желания, которые едва ли скромная Оливия Кроу когда-либо высказала бы вслух, вторглись в его сознание. Потянул её к себе, продолжая ласкать каждый дюйм её тела обеими руками, чувствуя, как под его прикосновениями она дрожит. И он тоже дрожал и окончательно потерялся, где заканчивается его собственная страсть, и начинаются эмоции возлюбленной.

Они сплелись в идеальной гармонии двух неидеальных людей: запертой в чужом теле девушки и покалеченного мужчины. Но сейчас они не думали об этом, тонули во взаимном желании и были собой. Оливия ощущала себя той самой черноглазой надменной девчонкой, а Ленц безнадёжно влюблённым и подозрительно частым гостей поместья Кроу.

Мониторы гасли один за другим, когда мужчина срывал с себя электроды, оставив только маленький наушник, чтобы продолжать слушать сладкий бред, творящийся в голове у Лив. Она умоляла о поцелуе, и он жадно впился в её губы, вызвав полустон облегчения. После Ол-Холь девушка едва ли верила, что всё будет по-прежнему. Но Ленц знал, что по-прежнему не будет. Будет лучше. Теперь, когда он услышал её, больше никогда не позволит сомнениям взять верх. Как, вообще, мог считать её предательницей? Как ему пришла в голову мысль рискнуть всем ради чёртовой руки и ноги? За Оливию он сердце из груди достанет и будет жить с дешёвым насосом вместо, лишь бы дышала, лишь бы слушать и любить её вечно.

Горячие ладони легли ему на грудь, поздоровались с каждым успевшим полюбиться шрамом, потянули за тугой ремень.

В этот раз механическая рука слушалась гораздо хуже. Ленц долго-долго возился с пряжкой. А когда принялся за крохотные пуговицы штанах Оливии, чуть с ума не сошёл от новой порции безумного возбуждения, нахлынувшей на него. Северянин запустил пальцы в светлые растрёпанные волосы, собрал их в кулак и накрыл мягкие податливые губы новым поцелуем.

Сердцебиение девушки оглушительно отдавало у него в груди и висках. Всего они миг, одно движение, и больше не будет терзаний об Алистере. Она уже не думала о нём, в её мыслях остался только один человек, с которым она мечтала разделить сегодняшнюю страсть и всю оставшуюся жизнь.

— Я люблю тебя, Оливия Кроу, — Ленц осторожно подался вперёд и через секунду услышал пронзительный крик у себя в голове:

— ОНА МЕРТВА!

Он вздрогнул, обернулся на дверь, гадая, чьи мысли случайно перехватил. Мужчина не сразу осознал, что кричала, заливающаяся слезами девушка, смотрящая на него чужим, но смутно знакомым взглядом.

— Оливия?

Нет. Не она. Изобретатель уже знал ответ. Передатчик не лгал, ведь он сам собирал чёртов дешифратор.

— Милдред…

Громкий всхлип, от которого в груди болезненно сжалось.

— Простите меня, господин Кнехт. Я не хотела, я не хотела убивать Оливию! Это вышло случайно… Она мертва! Я не слышу её, не слышу… Простите!

Ленц в ужасе отшатнулся и схватился за голову. Разум отказывался верить в случившееся. Ещё секунду назад Лив была жива, любила его думала о нём, хотел его, а теперь бесследно исчезла в тот миг, когда он впервые увидел счастливое будущее для неё, себя и Швицерры.

Он даже не заметил, как открылась дверь кабинета, и бледный Тадэуш Отт на негнущихся ногах подошёл к койке и схватил мужчину за плечо. Северянин медленно повернулся к другу.

— Ленц, мы проиграли. Армада варварских кораблей стоит у самых берегов под мороком. Они ждут приказа и готовы в любой момент начать полномасштабную войну. Это конец.

Смерть Оливии Кроу подписала целой стране смертный приговор. Без её помощи, Кнехт не сможет активировать портал и спасти Швицерру. Да и стоит ли?

Глава девятая

Паровоз протяжно загудел, гремя стальными колёсами по стыкам рельс. Плавное покачивание вагона для аристократов расслабляло и усыпляло. Но они не спали. Все трое.

Кеннет не спускал глаз с Сильвии, а та, прижавшись к Салазару, вцепилась в лацканы рубашки жениха и счастливо улыбалась. О’Шейн боролся с желанием вырвать её из цепких пальцев пепельного, а Кроу задумчиво пялился в испачканное угольной крошкой окно.

Снаружи проносились высокие сосны и ели, присыпанные серым от железнодорожного выхлопа снегом. Чем дальше на север увозил их поезд, тем сильнее бывший Ищейка чувствовал, как лопаются скрепы в душе, установленные Мантиями.