Олька

И вот с тех пор я терпеливо ждал, когда же с ней можно будет поговорить. Рассказать о своем отношении к ней. Рассказал сегодня. И что? А ничего. Ничего не ответила. Никак не отреагировала. Только то, что она смогла уснуть на моих коленях, вызывало хоть какую-то надежду на будущее. Может быть, я как-то не так рассказал? А как надо? Да вроде бы все правильно. Если кто-то не может жить без другого человека, то это ж однозначно означает любовь. Или нет? Что-то после сегодняшнего разговора я начал сомневаться.

Олька еще и потребовала разрешения на работу ходить. У меня сейчас зарплата получена, и счет скоро разблокируют. Я смогу своих девочек обеспечивать. А она…. И учиться готовить ей зачем-то надо стало. Я же сам могу все приготовить. Жизнь она мне портить побоялась….

Понял, что возможно действительно ей все не так объяснил…. Или она ко мне совсем равнодушна и терпит меня рядом только из-за ребенка? Я поморщился, подумав, что нужно бы ее спросить напрямую об отношении ко мне.

Еще десять минут перебирал в голове наш с ней разговор и понял, что без консультации не разберусь. Отодвинулся от Оли, тихо сполз с кровати и поспешил вниз, припомнив, где вчера брюки бросил. Те лежали на месте, рядом с унитазом. Нашарил в них телефон и бросил штаны в стирку.

Сначала хотел позвонить Машке, но вовремя вспомнил их специфические отношения с Хохриковым и передумал. Мне такие нервы не потянуть. Набрал Вику.

- Я работаю. – Ответила она.

На заднем фоне слышался звук молотка.

- Я быстро. – Пообещал.

- Ну-у, давай, раз быстро. – Поторопила она меня.

- Вик, как сказать любимой женщине, что я ее люблю? – Спросил.

Виктория вздохнула.

- Ртом в ухо. – Порекомендовала она. – И убедись, что она при этом не спит и вменяемая. А потом повторяй каждые…, - она подумала пять секунд, - три часа.

- Зачем повторять? – Нахмурился, не понимая всех этих сложностей.

- За хлебом с майонезом. – Я так и чувствовал, что она нахмурилась. – Толь, ты сам-то как часто хочешь слышать от нее такие же признания?

Я прикинул.

- Круглосуточно. Желательно все время. – Сознался.

— Вот видишь. – Хмыкнула Вика. – То есть сам хочешь круглосуточно, а ей собрался один раз сказать и все? А Олька в личных делах подкована так же, как я в балете. То есть вообще никак.

- То есть, она может мне не поверить? – Помрачнел я.

- Девяносто девять процентов, что она тебе не поверит. Когда мне Артур признался, что… неравнодушен, я и то первое время нет-нет да и переспрашивала. Вдруг он меня с кем перепутал. А ты-то знаешь, что я неуверенностью особо не страдаю. А Танька вон Артему до сих пор полностью не верит. Каждый раз на его признания реагирует, как в первый. Так трепетно-неверяще. А ведь уже не первый год замужем.

- Я понял. – Недовольно ответил ей. – Тогда еще вопрос. Как сказать Ольке, что я ее… хочу. – Замялся немного.

Подруга хихикнула.

- Ты как подросток-девственник. Ты что не знаешь, что с женщинами делать нужно? – Она вполголоса ответила что-то кому-то из работников.

- Вик, я серьезно. Реально не знаю, как к ней подступиться. – Вздохнул.

- Ой, мужики! Тут даже ничего говорить не нужно. Соблазняй и показывай. У вас-то проще, на виду все, если штаны снять. – Она снова захихикала.

Что-то я ночью их снимал, не заметил, что Оля на меня накинулась. Это я на нее, скорее….

- А если она сбежит после этого? – Похолодел от пришедшей мне в голову мысли.

— Значит, ты плохой любовник. – Серьезно сказала Измайлова. – Соблазняй ее лучше. Кстати, на следующей неделе я к вам забегу. Детскую комнату померяем, наброски сделаем. – Ее снова кто-то окликнул. – Все, некогда мне.

Я положил телефон в карман домашних штанов и задумчиво уставился в потолок. Вика права. Нужно признаваться в любви каждую свободную минуту и соблазнять. Снова взял телефон и набрал номер телефона того врача, который в последний раз Ольку смотрел. Уточнил на счет… интимной жизни. Меня заверили, что угроз никаких нет и если осторожно, то можно. Меня такие новости обрадовали. То есть можно сегодня и начинать. Да что там…. Прямо сейчас можно.

Радостный отправился наверх, в спальню. Оля все так же спала на кровати, свернувшись клубочком. Лег рядом и принялся ее рассматривать. Такая маленькая, нежная. Во сне еще младше выглядит, чем есть на самом деле. Почувствовал себя больным извращенцем. Она, наверное, меня таким и считает. Нужно исправлять ее мнение обо мне.

Невольно скосил глаза на ее ноги, прикрытые халатом почти до колен. Руки так и зачесались потрогать. Вспомнил ощущение ее груди в моей ладони. Судорожно выдохнул, стараясь успокоиться. Перевозбуждение ничем хорошим не грозит. Только торопиться буду. А нельзя. Уже наторопился… на целого ребенка.

Протянул руку и положил ладонь на ее колено. Остановился, привыкая к ощущениям. Желание потрогать ее всю только для того, чтобы запомнить, какая она на ощупь, усилилось. Ладно, оставим это на потом. А пока я осторожно заскользил ладонью по ее бедру. Порадовался, что она хотя бы во сне от меня не шарахается.