Олькойдунле (СИ)

Пальцы мертвой хваткой вцепились в угловатый край железа, а тело по инерции полетело дальше. Остановилось, врезавшись грудью в следующую конструкцию. Воздух моментально покинул легкие, в глазах поплыли разноцветные круги, в голове приятно зашумело. Но пальцы удержали.

Немного придя в себя, он подтянулся и влез на оплавленную балку. Отдышался и продолжил серию прыжков. Теперь человек был осторожнее.

Короткий узкий проход с двумя деформированными овальными дверьми по обе стороны, которые не желали открываться, сколько бы усилий он не прилагал. Круглые окошки с толстым стеклом, покрытым мелкой сеточкой трещин, были закопчены изнутри. Горелым металлом здесь воняло так, что его вкус чувствовался на языке.

Странная влажная сухость витала в воздухе, наперегонки с мертвенно-бледным светом.

Еще один запертый люк. Ручка кремальеры опущена вниз. Вверх она не желает подниматься, но найденный кусок трубы решает спор металла и разума в пользу второго.

Новый отсек. Следы чьего-либо пребывания стерты временем. Судя по внешнему виду панелей и трубопроводов, на которых различалась синяя и желтая краска, огонь сюда не дошел. Тот проход был последним рубежом.

Толстый слой пыли покрывает все видимое пространство. Свет здесь немного желтее и радует глаз. Кое-где мигают индикаторы на приборах красными и зелеными огоньками.

Снова круглый люк, но этот открылся легко, едва слышно скрипнув шестерней по зубчатому валу.

Снова узкий проход между приборами. Сожранное разложением человеческое тело в кресле, таком же, как и у Таури-Саур-Уаре-Сооба, на таких же полозьях.

- Похоже, это один из представителей умерших богов! - стараясь не нарушать тишины прошептал человек, отворачивая свой взгляд от упрямого взгляда пустых глазниц мертвеца.

Он осторожно обошел кресло, стараясь не потревожить скелет.

Остановившийся хронометр над мертвецом показывал 4.21, но неизвестно, то ли утра, то вечера.

Дальше пришлось выбирать. Был путь наверх и прямо. Человек решил подниматься.

Пыльный брезентовый мешок был обмотан вокруг блестящей никелированной лестницы, уводящей наверх. Канат, которым было завязано все это дело, полу разложившись, превратился в один не разрываемый ком и сколько он не старался справиться с ним так у него не получилось.

Спустился вниз и оторвав от какого-то прибора длинную полосу металлической обшивки принялся ею пилить канат. На этот раз все получилось.