Олькойдунле (СИ)

Костер разгорелся быстро. Не взирая на наступающий со всех сторон холод пришел сон без сновидений и забрал с собой уставшее тело. Когда он уже балансировал по грани сна, в рюкзаке зазвонил телефон. Это была она.

- "Согласного судьба ведет за собой, а несогласного - тащит насильно!" - повторил он слова девушки, цитировавшей Сенеку-младшего и провалился в темные обьятья сна.

* * *

Очередное морозное утро разбудило его жутким ознобом и болью, пронизывающей все тело при каждом движении. Чтобы хоть немного согреться и размять, ставшие как камень, мышцы он сразу же принялся сбрасывать вниз булыжники.

Солнце только начало раскрашивать небо на востоке в нежно-розовый цвет. Мороз усиливался, но терпимо. Капельки стылой влаги побелев, стали превращаться в крошечные кристаллики.

- Можно подумать, что если бы я был согласен, то эти камни раскатились бы сами! - хрипло сказал он сам себе.

Десятый ряд был побежден ближе к полудню, но двери так и не показались.

- Я ничего не потеряю, даже если раскатаю их все! Нет здесь, пойду искать другой курган. Опыта в разборе подобных сооружений уже предостаточно! - решил безымянный, когда кто-то из тех двоих сидящих в его голове тихо запаниковал и устроил себе поздний завтрак.

К вечеру он раскатал одиннадцатый ряд. Дверей не было, зато оставались последние сто тридцатьдевять камней.

Этой ночью человек решил не спать. Поиск выхода из этого забытого мира интересовал его больше, чем ночевка на голой земле.

* * *

Желтописраки, сторонясь друг друга, мелко дрожа от холода и настигающего возбуждения от одной только мысли, что скоро смогут покинуть это место, терпеливо наблюдали за работой человека. Они держались на почтительном расстоянии, прятали свой взгляд, чтобы безымянный не почувствовал его и следили.

Когда осталось всего два ряда, желтописраки приуныли. Дверей не было, но человек упорно продолжал раскатывать тяжелые каменные шары. Один ряд. Дверей нет. Твари не нарушая окружающей тишины принялись цепляться друг к другу. Вымещая на себе подобных разочарование и злость. Рвали друг друга укрепительными шипами и когтями, старались ткнуть клювом в круглые немигающие глаза.

Все это проистекало в полной тишине, а человек работал, курил, иногда ел и не замечал, что совсем недалеко от него желтописраки убивают своих собратьев.

Их злость утихла и твари еще больше отдалились друг от друга. Мертвые, растерзанные желтописраки так и остались лежать на земле, некоторые были еще живы, но помогать им никто не собирался.

* * *