Олома и Непобедимое Око

Но Олька не слушалась никого, ведь, каникулы! Как-то раз она с девчонками даже попробовала снег, так пить хотелось после игр в снежном городке!

Однажды девочка пришла домой с разбитым носом. Начала плакаться бабушке. Тимур был тут как тут. Ему было очень жалко свою принцессу. А слёзы он совсем не мог вытерпеть. Поэтому начал веселить её, как мог. Вставал на задние лапки, пытался дотянуться до её носа и лизнуть. Потом прыгнул ей на плечи и выглядывал то с одной стороны, то с другой, как будто играя в прятки. Девочка начала вертеть головой, забывая о слезах. Но бабушка не переставала нервничать. Она приложила к носику лёд, завёрнутый в полотенце, по пути расспрашивала, что же случилось на горке? Олька, конечно, рассказала то, что можно было рассказать, боясь расстраивать бабушку.

– Бабуль, ты представляешь, Наташка всё-таки очень хорошая! Зря я говорила, что жестокая. Она самая смелая и добрая.

– Ты мне не про кота Наташиного рассказывай, а то, что случилось. Про то, что она уже не закрывает его в тумбочку, я знаю.

– Так вот я и говорю. На горке мы играли в снежки. Один мальчик попал мне снежком в нос. Снежок оказался тяжёлым просто, вот и кровь. А Наташка как увидела, так и напала на этого мальчишку. Повалила его в снег и давай мутузить! – Олька засмеялась, наглаживая Тимура, которому также понравился подвиг подружки.

– Разве так можно!? Он наверно нечаянно, – воскликнула бабушка, – хотя, конечно, он не прав, не надо метиться в лицо. Всё, будешь гулять только под моим присмотром.

Девочка немного смутилась и поникла. Последние слова бабушки вызвали в ней неприятное воспоминание о последних событиях, о которых она умолчала: тут же к мальчику подбежала его мамочка и как начала кричать сначала на Наташку, а потом на неё. Что они сами виноваты, мальчиков провоцируют, а ещё и избивают. Короче, хулиганки дворовые, без родителей гуляют, и что она будет жаловаться на них. Девочки пропустили всё мимо ушей и пошли по домам.

Беда случилась на следующий день. Как-то угрожающе прозвенел дверной звонок. Даже Тимур почувствовал неладное. На пороге стояли две полные женщины, можно сказать без лиц, так как они не выражали никаких эмоций.

– Мы из органов опеки. Пришли с контролем. Поступила жалобу на вашу подопечную. – Начала одна, а другая уже зыркала своим бесцеремонным взглядом по квартире.

– А что случилось? – Всплеснула руками бабушка. – Никто на Оленьку не жаловался, и учится она на одни пятёрки.

– Школа – это одно, там учителя-воспитатели достойные, а дома, в свободное время – это другое. Видимо опекуны плохие! – Подхватила грозно другая, которая водила носом по квартире. Они также беспардонно начали ходить по квартире, не снимая обувь, пальцами проводя по предметам, проверяя наличие пыли, тыкая также в горшки с цветами – политы ли они, сопровождая свои действия монотонным текстом:

– Нам известно, что девочка гуляет одна. Разве можно в наше время, без присмотра?! Девочка хулиганит и дерётся на улице с мальчиками из добропорядочных семей. Откуда это у неё? Как вы воспитываете её? – Тут одна инспекторша взглянула на девочку-куколку недвусмысленным взглядом, увидев в ней будущий заработок. Такую бы сразу усыновили. – А что, дома она не ест, не пьёт? Почему девочка на улице всё время ест снег? А ещё таскает за собой подвальных котят, суёт их в руки детям, заставляет гладить их лишаи!?

В этом месте Тимур не выдержал. Он кинулся под ноги одной тётке, та споткнулась и упала в своей огромной шубе на пол.

– А я что говорила! – Начала кричать она. – Развели тут зверинец! Они у вас зарегистрированы? Паспорта у них есть? Прививки сделаны?

Бабушка стояла очень взволнованная и ничего не могла сказать. Вся эта сцена была для неё, как снег на голову. Оля пыталась возразить и рассказать, как всё было. Но маленькую девочку никто не слушал. Её слова совсем не были аргументами.

– Почему детям не верят? – Отчаянно думал Тимур. – Что за мир такой?! Наоборот, дети самые честные и самые чистые в этом мире.

Под конец, тётки заглянули в холодильник. Да, там всё было, но было скромно. Суп в супнице, каша в кастрюльке, какие-то консервы и заготовки, которые бабушка запасла с лета.

– Вон, полон холодильник только ваших лекарств. Вы не только уже старая, чтобы воспитывать девочку, вы ещё и больная. Мы вас поставим на учёт, на контроль, так сказать. И будем приходить без предупреждения. А если на вашу девочку ещё раз поступит жалоба, то…

– Что вы, что вы, – прервала, наконец, их бабушка заискивающим голосом, – этого больше не повторится, я постоянно теперь буду гулять сама с Олей, и провожать её до школы, и не больная я вовсе, можете у соседей спросить, я ручаюсь за себя и свою девочку, – её монолог не кончался. Как было жалко Тимуру бабушку с Олей!

Тьма