Оловянная корона (СИ)

Про аксакалов Халиль, конечно, загнул. Видал он в Хазаре настоящих старейшин - ты только думать начал, а они уже говорят об этом. Эти, конечно, могучие, сильные бахатуры, но не аксакалы. Старик с длинным именем если только. Но и то непохож. Аксакалы неторопливые, степенные, важные, а ата другой. Хоть и много ему лет, но все какой-то порывистый, торопливый. Словно жить боится не успеть чего-то.

- Ну не томи, доставай.

Халиль еще раз зыркнул на Фергуса. Ну все, щенок, берегись. Булат, конечно, Ибн Шиин ночью в него не вонзит, но уж средства напакостить найдет. Не с тем связался. Страшно, ой страшно такого врага, как Халиль, иметь. Но делать нечего, полез в халат. С внутренней стороны он еще в Плоскогорье себе карман потайной нашил, изворотливому человеку без скрытой скулы никуда. Пальцами пока щупал, в голове разное крутилось, но понимал, ничего теперь не придумает, придется отдавать. Выудил вещицу украденную, вытянутую, с краями ровными, хотя и чувствовал кожей, что там вроде рисунка какого, который на мраморных плитах у стен богатых сараев, только мелкий больно. Вздохнул тяжело, сделал два шага, отдал.

- Роман Валерьевич, посмотрите, - Айвин-мухтарам вещицу бережно старику передал.

- Он, микропроцессор, - после долгого осмотра ответил ата.

- Телепатия или психокинетика? - спросил Руслан.

- Телепатия, - удовлетворенно сказал старик.

Халиль стоял, носом шмыгал. Чувствовал себя, как малай неразумный, у которого шербет отобрали. Главное кто - щенок неразумный... Вернее, раньше Ибн Шиин думал, что неразумный, оказывается, Фергус себе на уме, да глаза у него на нужном месте.

- Ил, мне кажется, что твои орлы скоро подерутся, - заметил Айвин-мухтарам.

- Халиль, Фергус, вы служите мне, не забыли? - Мурза впервые подал голос. Сам по-прежнему глаз с Хелен-Бике не сводил, да слушал все вполуха. - Никакой грызни. Поняли?

- Да, ваша светлость, - сказал Фергус.

- Халиль?

- Нужен он мне, - буркнул Ибн Шиин. - Мне его на сундет не приглашать, баурсак не делить.

- Что ж, значит все в порядке, - посмотрел на старика Руслан. - Теперь никаких жертв и смертей.

- Жертв нет, - согласился ата. - Но про смерть я ничего не говорил.

- Что это значит? - спросил Айвин-мухтарам.

- Видите ли, Иван Сергеевич, нам действительно удастся избежать ненужных жертв, если все получится, - сказал ата. - Но о смертях речи не шло. Будущее - это лишь вероятности, которые при определенных условиях могут произойти. Я предложил вам ту версию, при которой пострадает наименьшее число человек.

- Десять, двадцать, сто? - голос бахатура-Руслана был ровный и спокойный. - Может, тысяча?

- Нет, Руслан Рашидович, что вы. Всего трое.

Ата мельком посмотрел в угол, в котором стоял Халиль. И показалось хазарцу, что взгляд у старика стал сочувственно-извиняющиймся.

Последняя служба

Единственный человек, что радовался спасению Хелен больше лорда Иллиана Лейтли, был, наверное, Фергус. Весь смысл его существования подчинялся теперь только одной цели - служение господину. Только о каком служении может идти речь, если сир Иллиан не ест, не пьет, лица на нем нет, а мысли все лишь о своей фа-во-рит-ке. Кое-как слово, сиром Айвином оброненное, Фергус выучил.

Конечно, до хорошего еще далеко: подслушал стражник, что его величество сир Эдвар Первый со своим войском выступил в поход против его господина. Странное дело. Еще вчера король своего подданного землями одаривал, а теперь посылает вперед людей убить, а потом и сам собирает войско.

Единственная надежда на сира Айвина и его новых друзей. Хотя странные, конечно, у них отношения. Сначала драться лезут, потом братаются. Но что сильны новые знакомцы - тут и говорить нечего. Фергус не без зависти смотрел на широкие плечи, могучие груди, которые одеждой никакой не скроешь, и крепкие руки. Даже женщина среди них такая же. С лихвой их Три Бога одарили, с лихвой.

Но это раньше еще у Фергуса времени полно было туда посмотреть, то подумать. Теперь переменилось все. Прежде господин квелый сидел у костра, шишки смоляные от ели подбрасывал да сучья мелкие, и ничего ему не надо. Теперь же носится как угорелый, жизнь у него по жилам снова потекла. Про леди Хелен уж разговор особый. Она и раньше смиренностью да тишиной особой не обладала, а после долгого заточения, будто Темный Бог в нее вселился. Точно пятки ей железом каленым жгут: здесь мелькнет, там появится. Порой кажется, со всех сторон ее голос разносится.

А Фергусу надо еще и за Халилем приглядывать. С прошлого дня, как Войл про хазарца правду сообщил, тот совсем разговаривать перестал, волком смотрит. Стражнику с подобным отребьем, конечно, дружбу водить и не нужно, но следить приходится. Восточный разбойник себе на уме. Сдавалось Фергусу, была бы возможность сбежать, так давно Халиль деру дал. Ни о какой службе или долге Ибн Шиин не думал.