Omara

Удовлетворенный тем, что его все-таки не преследуют, он подошел к еще одной лестнице, которая вела вниз, в коридор, забитый пылью. Пройдя несколько ярдов, он подошел к двери. Он знал, что она вела на нижние уровни крепости, минуя залы, где собирались Верные Варгаллоу. Морндарк сомневался, что кто-нибудь, кроме него самого, знал об этом месте. Он вытащил из-под рубашки маленький ключик, вставил его в ржавый замок и повернул. К его удивлению, замок повернулся легко, как будто хорошо смазанный. Но дверь не открывалась. Он толкнул ее, а затем ударил плечом, но она осталась закрытой.

Он огляделся вокруг, затем заметил пол. Это было пыльное, пронизанное паутиной место, куда не заходили даже крысы. Но при плохом освещении он мог видеть, что его недавно посещали, поскольку пыль была потерта. Выругавшись, он повернулся обратно к двери, готовясь к новому штурму, и именно тогда он увидел вырезанные на ней следы. Он представил себе работу убийственной руки, причем недавнюю. Это был символ, личный знак Избавителя, и он это знал. Это был Уоргаллоу! Его враг предвидел этот шаг и приказал одному из своих Верных запереть дверь, пока он вырезал этот знак. Единственный путь эвакуации обратно в крепость был непроходим.

Морндарк избавил себя от дальнейших попыток открыть дверь. Он знал, что Уоргаллоу был слишком предусмотрителен, чтобы не допустить, чтобы дверь поддалась. Вместо этого он поспешил обратно тем же путем, которым пришел, думая теперь, что у Верных будет столько времени, сколько им нужно, чтобы схватить его. Куда он мог пойти, чтобы избежать их? Раньше он не думал о том, что секретные двери в крепости могут быть обнаружены. Сколько еще людей нашли лакеи Уоргаллоу?

Он достиг самой высокой комнаты в башне, и один взгляд через единственное окно сказал ему, что он находится над башенками ближайших башен. Он быстро заперся, хотя знал, что вылом дверей будет вопросом времени. Даже если бы он смог обеспечить себя здесь в безопасности, он бы умер от голода.

Он вытянулся у округлой стены, наполовину слушая, наполовину размышляя. Шли часы, но он все еще ничего не слышал, ни намека на то, что к нему приближаются. Почему нет? У Уоргаллоу было столько времени, сколько ему нужно, но почему бы ему не отбить своего главного врага как можно быстрее? Морндарк улыбнулся. Чтобы заставить меня страдать? Как смешно. Кроме того, мужчина думает не так. Он не верит в пытки. Это ниже его достоинства. Слабость. Он действует согласно своим мыслям, все планируя.

Вопросы пришлось оставить без ответа. Вместо этого он попытался придумать какой-нибудь способ побега. Он знал, что ему не удастся спуститься через башню. Тогда это должно было быть снаружи. Но как? Спуститься по отвесным стенам было бы невозможно, тем более без веревки. У него ничего не было, и здесь не было ничего, что могло бы ему помочь. Двор должен был находиться как минимум на двести футов ниже.

Когда он посмотрел на стропила и коническую вершину башни за ними, ему в голову пришла свежая идея. Возможно, мне не удастся убежать от них, но, возможно, я смогу убедить их, что я сбежал. Когда идея укоренилась, его дух возродился. Он быстро поднялся на ноги и потянулся вверх. Самая нижняя из стропил находилась за пределами его вытянутых пальцев, и хотя он несколько раз прыгнул на нее, он не смог ее ухватить. Он отступил к стене. Комната была не более дюжины футов в поперечнике, и ему едва хватало места для того, что он намеревался сделать. Он бросился к противоположной стене, пробежав по ней две ступеньки и вытолкнувшись наружу и вверх. Его пальцы схватили центральную балку и удержали ее. Кряхтя от усилия, он перевернулся через стропило, покрываясь при этом пылью и грязью. Но он тихо рассмеялся. Через мгновение он пробрался внутрь конуса крыши. Над головой его теперь отделял от внешней среды всего лишь слой плитки. Он нашел один из них, осторожно убрал его и положил на балку под собой. Одну за другой он отодвинул плитки, пока не сделал отверстие, достаточно большое, чтобы через него можно было пролезть.

Он просунул через него голову и плечи и вышел на яркий дневной свет. Солнце было еще высоко, и он решил, что сейчас уже полдень. Отсюда, возле вершины башни, он мог видеть только синий свод наверху, а если поблизости и были башни, то они находились где-то ниже него. Теперь он осторожно начал поднимать убранные им плитки. Он чуть не потерял одну на скате крыши, но его пальцы поймали ее прежде, чем она успела ускользнуть за пределы досягаемости. Надев шляпу на живот, он положил плитку обратно в отверстие, надев ее на ржавые гвозди и зафиксировав на месте. Это заняло у него больше часа, в течение которого он почти ожидал услышать, как под ним сломалась дверь. Но тишина была зафиксирована. Когда он закончил, крыша выглядела почти так же, как и раньше. Из комнаты внизу этого никто не заметил.