Омаранская сага (СИ)

— Верните его кровь земле, — отдал он приказ тихим голосом, но каждый мужчина и каждая женщина, что стояли вокруг, слышали все до последнего слова. Тут же не менее дюжины Избавителей шагнули вперед, на ходу высвобождая из плащей свои страшные руки-серпы, которые они получили, отслужив свой срок в Неприступной Башне. Искривленные стальные конечности поднялись и опустились одновременно, блеснув в свете факелов так, что глазам больно стало. От лежавшего на санях человека должны были остаться лишь окровавленные обрубки.

Но вместо этого в темное ночное небо ударил такой мощный столб света, что все жители деревни как один повалились на колени и уткнулись лицами в снег, будто спеша остудить раскалившиеся от нестерпимого пламени глаза. Райнворд снова рухнул на свой стул, прижимая к лицу ладони, словно внезапно ослеп. Первым увидел, что произошло, Гуамок. Металлический прут, прикрепленный к поясу чужестранца, светился, как раскаленный: должно быть, стальные лезвия Избавителей ударили в него. Сами же воины Башни катались по снегу, корчась от боли. Один из них оказался совсем рядом с юношей, и тот увидел, что железо, из которого была сделана рука Избавителя, обмякло и каплями стекает на снег, точно расплавленный воск. То же самое случилось с каждым Избавителем, который дотронулся до таинственного жезла. Незнакомец же сел на санях и теперь озирался вокруг, будто еще не совсем проснулся.

Райнворд, шатаясь, поднялся на ноги. Лишь трое из его Избавителей погибли от вспышки таинственного света, остальные же стояли у него за спиной, угрожающе обнажив свои руки-клинки. Чужестранец тоже встал и уставился на возвышавшиеся над ним фигуры в плащах.

— Кто из вас Корбилиан? — прозвенел в морозной тишине его голос.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем кто-либо смог пошевелиться. Гуамок глядел на чужеземца, открыв рот, Ингук, который не сводил настороженного взгляда с лица Райнворда, прочел на нем изумление, граничившее с ужасом. От его людей просто отмахнулись, как от мух, их стальные руки растаяли без следа, словно их никогда не существовало. Они оказались бессильны!

— Знамение! Знамение! — закричал старик и, потрясая копьем, указал на валявшихся на земле Избавителей, с виду мертвых. До его соплеменников наконец стало доходить.

— Убейте его! — зарычал Райнворд, взмахнув своей стальной рукой.

Но не зря Ингук столько лет охотился на снежного тюленя: он умел подмечать слабые стороны противника и использовать их. Он сразу понял, что ему дается шанс, о котором он мечтал долгие месяцы: возможность убить Райнворда. Ингук вспомнил, как мальчик хотел уступить ему честь убить особую добычу. Настало время его отблагодарить. Старик поднял копье и метнул его с такой быстротой, что оно словно растворилось в воздухе. Райнворд слишком поздно понял, что происходит, и не успел увернуться. Острый наконечник вонзился ему в живот, прошил его насквозь и с глухим стуком пробил деревянную спинку стула, пригвоздив к нему Избавителя, точно непомерных размеров бабочку. Глаза его выпучились, челюсть отвалилась, но изо рта не вылетело ни звука. Стража у него за спиной не могла двинуться с места от неожиданности, да и поздно было предпринимать что-либо. С десяток деревенских жителей, ободренных примером Ингука, вспрыгнули на помост и перерезали всех Избавителей до единого, а потом побросали их тела вниз, чтобы односельчане тоже могли упиться местью, нанося мертвым врагам удары короткими копьями, ножами и всем, что только было под рукой.

Ингук разразился торжествующим смехом и хлопнул Гуамока по плечу. Мальчик тоже рассмеялся — больше от страха, чем от радости. Из всей компании только Йанначук сохранял хладнокровие. Он подошел к чужестранцу, недоуменно озиравшемуся по сторонам, подобно человеку, который был уверен, что ему снится страшный сон, и вдруг обнаружил, что все увиденное им происходит на самом деле.

— Быстрее, я уже не могу их остановить. Пойдем со мной, а то и тебя прибьют заодно.

Чужак кивнул с таким безразличием, словно очутился на сцене во время представления, в котором у него нет роли.

— Корбилиан, — повторил он снова, — он здесь?

Йанначук отрицательно покачал головой, не сводя глаз со своих людей, которые как раз заканчивали кровавую забаву. Он боялся Райнворда и его угрюмых прислужников и теперь радовался, что все так обернулось. Прежде никто и представить себе не мог, что подобное возможно. Когда он тащил чужеземца за собой, крепко держа его за локоть, чья-то рука вцепилась ему в лодыжку. Это был один из Избавителей, живой, хотя и явно страдавший от сильнейшей боли.

— Пощади меня, — прошептал он едва слышно. — Пощади, и я скажу тебе, где искать Корбилиана.