ОМЭ

— Кому передать трибунальские дела? — деловито справился балтиец.

Киров покачал головой:

— Никому. И ни в коем случае. Пусть все в Астрахани думают, что недремлющий предвоентриб на своем посту. А Тимофей Иванович Ульянцев тем временем будет разгуливать по бакинскому парапету... Вот шифр для переписки с нами.

Он протянул балтийцу полоску бумаги, напоминавшую телеграфную ленту, затем вручил обоим морякам по небольшому листку:

— Вызубрите наизусть. Тут адреса и пароль на явках. Теперь о маршруте. Надо проникнуть в Баку морским путем и в дальнейшем установить регулярную связь... Рыбница в порядке, товарищ Любасов?

Шкипер подтвердил, удовлетворенно промолвив:

— Дождалась-таки...

И замолчал в удивлении, увидев, что Киров вытащил из-под стола два спасательных круга.

— Каждому вместо подарка на дорогу, — пошутил Ульянцев.

— Еще какой подарок. — Лукавые нотки прозвучали в словах Кирова. — Учтите: в каждом круге ровно миллион рублей николаевскими деньгами. Кавказскому комитету. На приобретение судов и груза.

Подробно, не упустив ни одной мелочи, он сообщил план, утвержденный Реввоенсоветом: создать в Баку из матросов-коммунистов Особую Морскую Экспедицию. Как? А вот как... Зарегистрировать ее у мусаватистских властей под видом артели безработных моряков. Приобрести для этого небольшие парусные суда типа рыбниц и туркменских лодок. Заняться при первой возможности вывозом горючего: якобы керосина в бидонах для розничной продажи на базарах портовых городов, на самом же деле — бензина и смазочных масел для Астрахани. В то же время и на тех же судах выполнять специальные поручения и поддерживать связь большевистского подполья Кавказа и Советской России.

Дослушав, шкипер высказался без обиняков:

— Трудное дело... Хорошо, если интервенты не упрятали Федю Губанова за решетку. Вот кто сумеет подобрать самых толковых ребят. Это он осенью снарядил нашу рыбницу.

— Губанов? — переспросил Киров и заглянул в бумаги. — Председатель Каспийского союза судовых команд?.. Есть и о нем... Товарищ, недавно прибывший из Баку, известил нас, что Кавказский комитет готовит всеобщую забастовку под прежним лозунгом Бакинской коммуны: «Нефть для Советской России». Подготовка на пароходах и в порту поручена члену комитета Губанову.

— Он самый! — обрадовался Любасов. — Значит, действует...

— Да, забастовку начнут в первых числах мая каспийцы, на следующий день их поддержат железнодорожники, а затем, район за районом, — нефтяники, так что подоспеете в разгар событий, — сказал Киров.

Ульянцев обратился к шкиперу:

— Осенью как шли сюда?

Тот стал у карты, провел пальцем снизу вверх по Каспию от Баку до Астрахани прямую линию:

— За четверо суток проскочили с попутным ветром.

— Попутный ветер был в прошлом году осенью.

Любасов пожал плечами:

— А я в таких делах на попутный ветер не рассчитываю. Раз на раз не приходится. В хорошую погоду на рыбнице от дельты до Баку напрямик — неделя, а в шторм — полмесяца пробедуешь. Каспий — море бурное, мятежное, голубым оно всегда на карте бывает.

Киров с любопытством посмотрел на шкипера:

— Вдоль и поперек изучили, да, товарищ Любасов? И не променяете на другое, верно?

— Не променяю. Вся жизнь тут. В каждой щели побывал, по запаху и то узнаю.

Ульянцев недоверчиво усмехнулся.

— К примеру, идешь ночью из Порт-Петровска в Баку, — перехватив усмешку, объяснил шкипер. — Вдруг запахом роз потянуло с берега. Понятно: проходим Дербент — в нем полно цветов, и, если ветер оттуда, можно без ошибки в самую темень определить свое место...

Хмуро договорил:

— Только нам лучше подальше держаться. У Дербента сейчас не розами пахнет.

— Вот именно, — подтвердил Киров. — Все побережье в заставах, а сторожевые корабли днем и ночью курсируют в море.

— Где? — поинтересовался Ульянцев. — Спрашиваю к тому, чтобы постараться найти щель между морскими дозорами.

Теперь усмехнулся Киров:

— Везде. У них пятьдесят боевых судов. На всех пассажирских пароходах пушки и английские команды. Стерегут нефть.

— Ага, ясно. — Ульянцев повернулся к шкиперу. — Какую щель видишь при такой обстановке, браток?

Любасов ответил веско:

— Тут дело не в щели, а в том, чтобы повернее весь маршрут выбрать. И для этого раза, и на будущее. Белые с англичанами стерегут кавказскую нефть и везут ее куда? В Энзели, а не в закаспийские пески. Значит, нечего делать их кораблям у восточного побережья. За Фортом Александровским, почти до Красноводска, берег мимо Карабугазской косы — сплошная пустыня. А коса кончается, если смотреть поперек моря, как раз против Баку. Вот вам и щель — верст на триста. — Он по-свойски подмигнул балтийцу. — При таком маршруте с кем ни встретимся — ответ простой: снесло штормом к гиблому безлюдью.

Ульянцев заулыбался:

— Сплаваемся, каспиец...

— Верно, товарищ Любасов, — поддержал шкипера Киров. — Самый правильный, разумный маршрут, его и надо избрать. Дальше, конечно, чем напрямик, зато почти с гарантией.

Тихо повторил, зная, на что пойдут моряки:

— Почти...

Моряки — не из пугливых