Омен. Армагеддон 2000

В большинстве арабских стран всем заправляли фундаменталисты, и права там сохранились чуть ли не средневековые. Бывало и хуже. Они пытались перенять западный опыт, который в этих странах воплощался в свод каких-то драконовских законов. Испания, например, продолжала заигрывать с фашизмом, как, впрочем, и Италия. Африка представляла собой вообще целиком воюющий континент. А на островах Индийского океана или Карибского моря властвовали либо диктаторы, либо просто гангстеры. Даже европейские страны, казалось бы, более или менее стабильные в этом отношении, не давали гарантий безопасности. Молодое поколение там словно соскучилось по крови. Оттуда то и дело поступали сообщения об убийствах и террористических актах.

Так что ему, американскому дипломату, пришлось бы позаботиться о круглосуточной охране. — Бреннан тяжело вздохнул. — Похоже, весь мир сошел с ума. А последние новости заводили вообще в тупик, делая многие проблемы просто неразрешимыми. И если Господь действительно умер, — думал Бреннан, — то уж дьявол-то жив наверняка и подстраивает нам пакости на каждом шагу».

Посол выглянул в окно на Гросвенор-Сквер. И, как обычно, увидел кучку демонстрантов с какими-то транспарантами. Он не смог прочитать, к чему они призывали. Каждый день то одни, то другие протесты. Бреннан не мог припомнить дня, когда бы он не сталкивался с этими демонстрантами. Более старшие дипломаты вспоминали, что они не видели ничего подобного со времен Вьетнамской войны. Но тогда это был целенаправленный и осмысленный протест против определенной акции. Теперь же выступали против всего подряд, пророча всеобщую гибель и выдавая самые что ни на есть мрачные прогнозы.

В этот раз демонстранты были облачены в черные одежды с нарисованными на них белыми люминесцирующими скелетами. Бреннану вдруг показалось, что один из этих «скелетов» уставился прямо на него. И с расстояния сотни ярдов погрозил ему кулаком.

Вздохнув, Бреннан отступил от окна. Он чудовищно устал от всех этих причитаний и предсказаний. Он страстно желал лишь одного: услышать ободряющий, содержащий хоть толику оптимизма прогноз. Но в глубине души он понимал, что это невозможно. Ибо мир людей не являлся пристанищем, где обитала надежда и где, как неустанно повторяла Маргарет, можно было бы рожать на свет Божий младенцев. Ох уж эта повседневная посольская рутина! Бреннан заглянул в свой еженедельник. Сегодня предстояла вечеринка в отеле «Хилтон». Там должны будут собраться представители англо-американской торговой ассоциации. Если повезет, он возвратится домой часам к девяти вечера.

Бреннан снова прошел в ванную и задернул занавеску душа. Пытаясь избавиться от плохого настроения, посол размышлял о том, что он скажет бизнесменам. Хоть официальных речей не будет, и то хорошо. Какие-то формальности, вроде упрочения мира, укрепления экономических отношений. Бреннан надеялся, что выдаст сегодня эдакий добротный и бодрящий спич, насквозь пронизанный здоровым энтузиазмом.

Конференц-зал был украшен американскими и британскими флагами. То тут, то там виднелись плакаты с девизами ассоциаций.

Битых полчаса пришлось Бреннану пожимать руки и обмениваться приветствиями с гостями отеля. И когда к послу подходил очередной бизнесмен, наметанный глаз Бреннана тут же выхватывал с именной таблички на лацкане его пиджака фамилию этого человека.

На вечеринке присутствовала исключительно мужская половина. Поначалу здесь Царила сдержанная и чопорная атмосфера. «Любопытно, как все они изменятся через пару часов, — лениво размышлял про себя Бреннан, — когда принятые коктейли дадут о себе знать и когда с этих расслабившихся достойных мужей слетит весь официальный лоск».

Лица и голоса, как всегда, начали постепенно сливаться в какой-то общий фон, и скоро Бреннан совершенно неожиданно очутился в одиночестве. Он оказался в тихом, укромном уголке. Невесть откуда появился официант с подносом, на котором стояли бокалы. Посол взял один из них и, неторопливо потягивая коктейль, почувствовал вдруг, что за его спиной кто-то стоит. Он обернулся и увидел тщедушного человечка, неуверенно протягивающего ему руку для пожатия.

— Господин посол, можно вас… всего на пару слов, — попросил этот хрупкого телосложения мужчина.

Бреннан обратил внимание на иллинойское произношение.

— Я — Майкл Финн, — представился ученый, пожимая руку посла. В отличие от всех присутствующих, этот незнакомец не назвал после своей фамилии фирму, которую бы представлял.

Финн словно прочел мысли Бреннана и тут же добавил:

— Я не имею к торговой ассоциации никакого отношения. — Он как будто извинялся. — Вообще-то, я, конечно, не к месту. Меня пригласил сюда приятель моего друга. — Финн заметил промелькнувшую на лице посла тень и недовольную морщинку на его лбу. — Пожалуйста, не беспокойтесь, — поспешно продолжал ученый. — Я уверен, что служба безопасности досконально проверила мои данные. Я историк и специалист по древностям.

— А-а, — неопределенно протянул Бреннан.