Омен. Пенталогия

Он проснулся рано. Сон его был беспокойным, перед глазами мелькали какие-то обрывки видений. Приняв душ, он переоделся, стараясь не смотреть на свое отражение в зеркале. Лицо старика и дряхлеющее тело. Даже сон не мог уже освежить его. Глаза резало, изо рта доносился отвратительный запах. В сердцах выплеснув воду из стакана в раковину, он вышел из ванной, с трудом подавив зевоту.

Проходя мимо комнаты Дэмьена-младшего, он постучал в дверь. В ответ не донеслось ни звука. Даже привычного рычания собаки.

Бухер отворил дверь и заглянул в комнату. Постель была измята. Простыни являли собой полный беспорядок, а подушка вообще валялась на полу. Решив покинуть комнату, Бухер прикрыл было за собой дверь, но тут взгляд его упал на новый коллаж, размещенный на стене. Прищурившись, Бухер попытался получше разглядеть его. Он вернулся в комнату и принялся рассматривать фотографии.

Рядом со снимком могилы Кейт Рейнолдс расположилась целая серия новых цветных репортажей. На первой был запечатлен труп обнаженной женщины, лежащей на полу черной часовни. Огромные, карие глаза этой женщины неподвижно уставились вверх. На втором снимке было сфотографировано то же тело, но уже на первой стадии разложения. Далее висела третья фотография, затем четвертая.

Дрожа как осиновый лист, Бухер привалился к стене, чтобы не упасть. Рука его потянулась к одной из фотографий, и та соскользнула на пол. Пошатываясь, Бухер вышел из комнаты, с трудом сдерживая приступ тошноты. Он прикрыл за собой дверь и двинулся вдоль коридора, пытаясь собраться с мыслями.

У дверей часовни лежала собака. Взглянув на Бухера, она неохотно отодвинулась, пропуская его. Бухер постучал в дверь. Ладони его покрылись липким потом, и он молился лишь об одном — выдержать то, что ему предстояло увидеть.

Но войти было необходимо. Он должен знать, что же происходит здесь, в этой недоступной лучам света комнате. Ни звука не доносилось изнутри. Легонько приоткрыв дверь, Бухер шагнул внутрь помещения. Через мгновение глаза его свыклись с темнотой и прямо перед собой он разглядел юношу: искаженное гневом лицо с горящими ненавистью глазами; пальцы, вцепившееся в руки отца. Пот струился по лицу юноши, Пока Бухер оглядывал часовню, животный страх охватил его. Дыхание сперло, однако старик не заметил вокруг ничего необычного, никаких новых кошмарных экспонатов. — Поль, — голос юноши заставил старика оцепенеть. Этот голос походил скорее на отрывистый лай. Бухер невольно отпрянул от двери.

— Оставь меня.

Бухер повиновался и, выйдя, притворил за собой дверь. В коридоре он вздохнул с облегчением.

Уже в гостиной Бухер плеснул в бокал виски и вызвал дворецкого. Старик тут же явился. Он вошел, склонив набок голову, словно побитый пес.

— Ты что-нибудь знаешь об этой посетительнице? Об этой молодой женщине?

Джордж насторожился. Переведя дух, он заговорил:

— Я знаю только, что сюда приезжала машина, сэр. Молодой господин попросил меня найти кого-нибудь и отогнать ее прочь отсюда, чтобы невозможно было ее отыскать. И в чем я точно уверен, так это в том, что машина принадлежала молодой леди.

— Но почему ты не сообщишь мне об этом? Ты прекрасно знаешь, что обязан докладывать мне обо всем необычном.

— Он не разрешил мне, сэр. И он непременно узнал бы, если бы я не повиновался. — Старик вздрогнул. — Он уже наверняка в курсе, что я вам тут сейчас наговорил. От него ничего не скроешь.

Бухер едва заметно кивнул и жестом велел Джорджу уйти. Но тот переминался с ноги на ногу.

— Я надеюсь, он не рассердится, — вымолвил он, наконец, с заискивающей улыбкой на лице. — Мне немного осталось, и я всю свою жизнь верой и правдой служил ему. Он ведь не проклянет меня на муки вечного спасения?

Бухер скривился.

— Нет. Вот этого-то он сделать как раз и не может. Это не в его силах. Успокойся, старик, твоя-то душа проклята во веки веков. — Да, сэр, — проясняясь в лице, подхватил дворецкий. — Я надеюсь.

Ожидая Дэмьена, Бухер в окно рассматривал лужайку перед особняком, лес и дали, открывающиеся за ним. Стояла полнейшая тишина. Воздух словно застыл: не ощущалось даже легкого дуновения. Внезапно Бухера пронзило острое желание оказаться там, на природе, подальше от этого дома, и ни от кого не зависеть.

Он не заметил, как вошел юноша. Услышав свое имя, старик вздрогнул и обернулся. Дэмьен-младший выглядел как обычно, лишь на лице проступали бледность и следы усталости.

— Ты не заболел? — встревожился Бухер. Юноша отрицательно покачал головой.

— Нет. Это все из-за Него. Я ощущаю Его повсюду. Его влияние. Его мощь. — Дэмьен без сил рухнул в кресло. Устремившись к нему, Бухер вдруг почувствовал необыкновенный прилив нежности и беспокойства за жизнь этого юноши. В конце концов, судьбу он выбирал не сам. Приблизившись к Дэмьену, старик вспомнил, что собирался сообщить юноше нечто важное.

— Мы столкнулись с проблемой? Дэмьен уставился на старика.

— Ты, кажется, слышал, я упоминал как-то о Филиппе Бреннане.

Юноша хмыкнул и отвернулся. Бухер продолжал:

— Похоже, что он…

Но Дэмьен не дал ему договорить.

— Все нормально, Поль.