Омерта

Иногда поздним вечером Асторре приезжал в тот район, где жила Рози, и звонил ей по установленному в автомобиле телефону. Она всегда была одна. Его это удивляло, но Рози говорила, что у нее слишком много работы, чтобы где-то бывать по вечерам. Асторре это вполне устраивало, поскольку ему не хотелось светиться с ней в каком-нибудь ресторане или кино. Вместо этого он заезжал в ист-сайдский «Забар» и накупал деликатесов, от одного вида которых лицо Рози освещала радостная улыбка. Монца ждал в автомобиле, припаркованном неподалеку от подъезда.

Рози выкладывала на стол еду, открывала бутылку вина. Пока они ели, она по-дружески клала ноги ему на колени, и лицо ее сияло от счастья.

Казалось, она ловила каждое его слово. Такой уж у нее был талант, и Асторре знал, что она вела себя точно так же со всеми своими мужчинами. Но это не имело ни малейшего значения.

А потом в постели она ластилась к нему и, целуя, шептала: «Мы с тобой родственные души».

От этих слов по спине Асторре пробегал холодок.

Ему не хотелось, чтобы она была родственной душой такому человеку, как он. Он жаждал увидеть в ней классическую добродетель, однако не мог удержаться от новых встреч.

У Рози он оставался пять или шесть часов. А в три утра обычно уходил. Случалось, что она спала, и тогда ему удавалось разглядеть в ее расслабленном лице детскую ранимость и борьбу, словно демоны, которых она удерживала в глубинах души, пытались вырваться наружу.

В одну из ночей ему пришлось уйти от Рози раньше. Когда он сел в машину, Монца сообщил ему, что поступил срочный звонок от мистера Джуйса. Эта фамилия скрывала Хескоу, поэтому Асторре немедленно снял трубку автомобильного телефона.

– Я не могу говорить по телефону, – протараторил Хескоу. – Нам нужно немедленно встретиться.

– Где? – спросил Асторре.

– Я стою у «Мэдисон-сквер-гарден». Заберете меня на ходу. Через час.

Подъезжая к «Гардену», Асторре увидел стоящего на тротуаре Хескоу. Когда Монца остановил машину, пистолет уже лежал у него на коленях.

Асторре открыл дверцу, Хескоу забрался на заднее сиденье рядом с ним.

– У вас большие проблемы, – выдохнул он.

У Асторре похолодело внутри.

– Дети? – спросил он.

Хескоу кивнул.

– Портелла похитил вашего кузена, Маркантонио, и где-то его спрятал. Где именно, не знаю. Завтра он пригласит вас на встречу. Захочет обменять заложника. Но если вы не проявите благоразумия, он отдаст команду четверым снайперам, которые будут держать вас на прицеле. На этот раз он использует своих людей. Он пытался дать мне и этот заказ, но я отказался.

Они ехали по темной улице.

– Спасибо, – поблагодарил его Асторре. – Где мне тебя высадить?

– Прямо здесь. Мой автомобиль в квартале отсюда.

Асторре все понял. Хескоу не хотел, чтобы его случайно увидели рядом с ним.

– И еще. Вы знаете о «люксе» Портеллы в принадлежащем ему отеле? Его брат Бруно эту ночь проводит там с какой-то девицей. Без телохранителей.

– Еще раз спасибо, – сказал Асторре.

Монца остановил машину, Хескоу открыл дверцу и растворился в темноте.

Маркантонио проводил последнее в этот день совещание, и ему хотелось, чтобы закончилось оно как можно быстрее. Часы показывали семь вечера, а в девять его ждала дама.

В совещании участвовал его любимый продюсер и лучший друг в мире кино Стив Броуди, который никогда не выходил за рамки бюджета, обладал нюхом на сулящие прибыль сценарии и частенько знакомил Маркантонио с молодыми, перспективными актрисами, которым требовалась поддержка.

Но в этот вечер они находились по разные стороны баррикад. Броуди пришел с одним из самых влиятельных литературных агентов, Мэттом Глейзером, неуступчивость которого в защите прав своих клиентов давно уже стала легендой.

Разговор шел о писателе, на основе последней книги которого компания Маркантонио сняла восьмисерийный телефильм, получивший высокие рейтинги. Теперь Глейзер хотел продать три предыдущие книги писателя.

– Маркантонио, – убеждал его Глейзер, – это отличные книги, но они не продаются. Ты же знаешь издателей, они не могут продать банку черной икры даже за десять центов. Броуди готов продюсировать эти фильмы. Ты заработал кучу денег на его последнем романе, так что прояви великодушие, пойди нам навстречу.

– Я не вижу в этом смысла, – ответил Маркантонио. – Это старые книги. Бестселлерами они не были. А теперь их и вовсе не найти в магазинах.

– Это неважно, – отмахнулся Глейзер с уверенностью, присущей всем агентам. – Как только мы подпишем договор, издатели тут же напечатают их.

Этот довод Маркантонио слышал многократно. Действительно, издатели печатали новые тиражи, но это никак не способствовало рекламе телепродукции. Наоборот, экранизация помогала издателям продать книги. Так что говорить тут было не о чем.

– А кроме того, я читал эти романы, – Маркантонио улыбнулся. – Для нас в них ничего нет. Слишком литературные. В них работает язык, а не ситуация. Мне они понравились. Я не говорю, что из них не получится хороших сериалов. Но риск неудачи слишком велик, и они не стоят тех усилий, которые придется затратить.