Омерта десантника

– А что, родителей и других близких у Сафронова нет? – спросил Ушаков, сообразив, куда клонится дело.

– Он не любил об этом рассказывать, – покачал головой Максимов. – Автокатастрофа… Активные действия просит предпринимать не ранее чем через два дня и, опять же, не ранее чем через восемнадцать часов. А вот второе… С этим надо к генералу ФСБ Прохорову, и чем быстрее, тем лучше.

– Значит, нам надо обеспечить безопасность Надежды Плужниковой и Дмитрия Лукьянова? – переспросил Ушаков.

– Да, – кивнул Максимов. – И кое-что передать генералу Прохорову, но на словах. А вот насчет себя Сафронов ничего не сообщает. Значит, надеется выпутаться самостоятельно. Михеич, ты не засветился?

– Не думаю, – ответил Михеич. – Иначе давно бы все из меня вытрясли. А ребятишки рядом с Сафроновым были серьезные. С него ростом, а шириной с тебя, Федя.

Что верно, то верно – Федор был невысок, но необычайно широк в кости, с тяжелыми, отбитыми на боевых тренировках кулаками. Когда-то он учился в педагогическом институте на факультете физической культуры, имел разряды по боксу и тяжелой атлетике. Но как-то во время выезда студентов на сельхозработы не поладил с местными и отдуплил кодлу из семи человек. После этого Максимова выперли из пединститута, и он прямиком загремел в десантные войска, о чем после никогда не жалел.

– Видно, в трудном положении Сафронов, – подвел итог Федор. – Даже написать в открытую не мог. Значит, следят за ним постоянно.

– А как же… – начал было недоуменным голосом Ушаков.

– Шифропослание изготовил следующим образом, – пояснил, предвосхитив вопрос Адмирала, Федор. – Ему, видно, эту книжку разрешили читать в свободное время. Он где-то раздобыл ручку и несколько раз в день уединялся с ней минут на пять-десять в сортире. Туда те, кто захватил его, видеокамеры поставить не догадались.

– Индийское кино какое-то, – только и произнес Михеич. – Кто же нашего Роберта Сергеевича в плен взял?

– Лорд, – коротко ответил Ушаков. – Эх, найти бы компромат на эту сволочь, который был у Бондарева. Там ведь видеозапись была, на которой генерал Парфенов все как есть изложил… И видно было, что Роберт Парфенова не убивал.

– Где же видеозапись и та наша старинная, «афганская», беседа? – спросил Федор.

– Пропало все, – развел руками Ушаков. – После гибели Георгия Ивановича. И никаких концов.

– Стало быть, ты с нами, Серега? – спросил Ушакова Федор.

В ответ Адмирал молча протянул Максимову руку с замысловатой татуировкой, характерной для служивших в спецназе погранвойск на таджикско-афганской границе.

– Трое в микроавтобусе. Еще один постоянно ходит взад-вперед. То дойдет до угла, то зайдет вон в тот строительный магазинчик, с продавщицей пару слов перетрет, – сообщил Михеич, обойдя окрестности в образе праздношатающегося пенсионера.

Деревянный аккуратный домик, стоявший в пригородной полосе, просматривался с горы, точно лежал на ладони. Отсюда был виден и микроавтобус, и прогуливающийся туда-сюда высокий парень в спортивной куртке. В домике тем временем зажегся свет. К домику приблизилась высокая изящная женская фигура. Надя Плужникова возвращалась с работы. Ей сразу открыла маленькая светловолосая девочка, тут же на пороге показалась и большая лохматая собака.

– Эх, Надежда Иннокентьевна, – только и произнес Федор. – Выручила ты нас тогда, в Афганистане, теперь нам грех в долгу оставаться.

– Хорошая женщина, – без тени иронии заметил Михеич. – Не знаю, чего вы оба ушами хлопаете, что ты, что Сафронов? Был бы холостой, не упустил бы такую Надежду…

– Интересно, от кого у нее дочка? – спросил Федор.

– Ни от кого, – ответил Михеич. – На улице подобрала. Точнее, у бомжей выкупила за пятьсот рублей. Те девчонку попрошайничать в подземном переходе заставляли. Надька, само собой, мимо пройти не могла…

– Все-то ты знаешь, Михеич, – покачав головой, произнес Максимов.

Михеич и в самом деле знал многое, не только «индийское кино». С командиром Сафроновым его роднило помимо службы в ВДВ еще и редкое, приличествующее благородным англичанам, имя. Впрочем, в войсках старшего прапорщика Артуром Михайловичем называли крайне редко. Либо уважительно по званию, либо по-простецки Михеичем, эдаким производным от фамилии и отчества. Старший прапорщик не возражал.

Между тем к расположившимся на горе Федору и Михеичу подъехала черная «Волга» с милицейским майором Ушаковым.

– Ну? – тут же спросил Федор.

– Тренер мотоклуба Лукьянов умер от язвы желудка, – произнес Ушаков. – Жаль, видно, хороший мужик был, раз Сафронов его в своих близких числил. Но нам при этом работы меньше.

– Посмотри сюда. – Максимов протянул Ушакову маленький, размером с два спичечных коробка, цифровой фотоаппарат.

Федор нажал кнопку, и на его небольшом экранчике возникли фотоизображения по-спортивному одетых молодых людей.

– Молодцы, гвардейцы, – только и проговорил Ушаков. – Все четверо?

– Возможно, в микроавтобусе прячется еще один или двое, но это маловероятно, – покачал головой Федор.

– Твоя работа, Артур Михалыч? – повернулся к Михеичу Ушаков.