Омерта. Книга вторая

— Ну, компания Джеймса никогда не была секретной. Почти все в рамках закона, и даже это здание. Его трудно найти, так как оно записано на дочернюю фирму, которая как раз-таки всегда принадлежала Амелии. И до её совершеннолетия и вашего брака, я стоял в её главе, — я коротко киваю, в нетерпении сжимая кулаки. Я, итак, все это знаю, зачем он поясняет мне очевидное? — Джеймс действительно уничтожил препарат при жизни, тому свидетельствуют его многочисленные видео-дневники.

— Что здесь производится сейчас? — задаю резкий вопрос в лоб я, внимательно наблюдая за мимикой противника. Если Кларк будет лгать я непременно это почувствую и прочитаю с вероятностью в девяносто девять процентов.

— Дорогая, абсолютно натуральная косметика. Уникальная. У нас есть патент практически на все эксклюзивные составы. Вы не ослышались, мистер Морте, — уточняет Кларк, явно отследив, как изменилось выражение моего лица — не сомневаюсь, что оно у меня выглядит так, словно я только что проглотил кислый лимон. — Мелодия обожала натуральную косметику. В зародыше это было её идеей и детищем. Наша косметика продается только королевским семьям, чиновникам и правителям стран, высокопоставленным лицам. Поэтому вряд ли вы что-либо слышали о «Melody Cosmetic» — мы не даем рекламы по телевизору, — с совершенно серьезным выражением лица, продолжает рассказывать Трой.

При этом его дыхание не сбивается, веки не дергаются. Он не моргает нервно и даже кровь не приливает к его пухлощекому лицу. Он остается самим самообладанием и стойкостью, словно все, что он мелет — абсолютная, мать его, правда.

И никакого «цветка бессмертия» уже давно и в природе нет.

Я не выдерживаю ярости и напряжения, что пронзает меня будто закинутой стрелой молнией с разгневанных небес.

Резко встаю с кресла, и преодолев маленькое расстояние между мной и Троем, хватаю его за грудки, давая волю всем своим эмоциям. Хорошенько встряхиваю, словно куклу, прошипев в слегка испуганное лицо Кларка:

— Вы издеваетесь? — отмечаю, как мелко дрожат мои пальцы и кулаки вместе с телом бедняги. Ещё бы. На кону жизнь Антея, черт подери. И все, чем я жил столько лет.