Омлет по-византийски (сборник)

– Знаю, – сказала Сюзанна, – и поэтому так рискованно проявлять нерешительность, когда тебя спрашивают, чего бы тебе хотелось. Если бы я сказала ему: «Этой зимой я еду в Давос, и меня бы устроило все, что может пригодиться в дороге», то он, возможно, подарил бы мне дорожный несессер с отделкой золотом, но, с другой стороны, мог бы подарить и путеводитель по Швейцарии, книжку под названием «Катание на лыжах без слез» или еще что-нибудь в том же духе.

– Скорее всего, он бы сказал: «Она там будет много танцевать, поэтому ей наверняка пригодится веер».

– Да, но у меня тонны вееров, поэтому ты видишь, откуда исходит опасность и что меня тревожит. Вот чего бы мне действительно хотелось, так это что-нибудь из меха. У меня ни одной шкурки нет. Говорят, в Давосе полно русских, и, конечно же, на них прекрасные соболя и все такое. Находиться среди людей, которые утопают в мехах, и не иметь ничего подобного самой – это может вызвать у человека желание нарушить едва ли не все заповеди.

– Если уж тебе хочется что-нибудь из меха, – сказала Элеонора, – то тебе придется лично проследить за тем, как он будет выбирать подарок. Ты ведь не можешь быть уверена в том, что твой дядюшка способен отличить черно-бурую лису от меха обыкновенной белки.

– У «Голиафа и Мастодонта» просто божественные боа из чернобурки, – вздохнув, произнесла Сюзанна. – Если б только мне удалось заманить Бертрама в этот магазин и прогуляться с ним по отделу, где продают меха!

– Он ведь где-то там и живет? – спросила Элеонора. – Тебе не известны его привычки? Может, он совершает моцион в какой-то определенный час?

– Обычно он часа в три идет в свой клуб пешком, если погода хорошая. В таком случае он обязательно проходит мимо «Голиафа и Мастодонта».

– Давай случайно встретимся с ним завтра на углу, – сказала Элеонора. – Немного пройдемся вместе с ним, а если повезет, то сделаем так, чтобы он свернул в магазин. Ты ему скажешь, что тебе понадобилась сетка для волос или еще что-нибудь. Как только мы окажемся в магазине, я спрошу: «Все-таки что тебе подарить в день рождения?» И тут уж действуй сама, благо у тебя все под рукой – богатый родственник, меховой отдел и разговор о подарках ко дню рождения.

– Прекрасная идея, – сказала Сюзанна. – Ты просто умница. Заходи ко мне завтра без двадцати три. Смотри не опаздывай, мы должны находиться в засаде минута в минуту.

На следующий день, за несколько минут до трех часов, охотники за мехами осторожно двинулись к намеченному углу. Неподалеку вздымалась громада знаменитого заведения Голиафа и Мастодонта. День выдался на удивление прекрасный – именно в такую погоду джентльмена почтенного возраста лучше склонять к неторопливой прогулке.

– Послушай, дорогая, не могла бы ты для меня сделать кое-что сегодня? – спросила Элеонора у своей попутчицы. – Заскочи ко мне после обеда и сыграй партию в бридж с Аделой и тетушками – им не хватает четвертого. Иначе играть придется мне, а около четверти десятого должен неожиданно прийти Гарри Скарисбрук, и мне просто необходимо освободиться, чтобы поговорить с ним, пока остальные заняты игрой.

– Извини, дорогая, но этого я сделать не могу, – сказала Сюзанна. – Обыкновенный бридж по три пенса с сотни, да еще когда играешь с такими до ужаса медлительными игроками, как твои тетушки, вызывает у меня такую тоску, что плакать хочется. Я едва не засыпаю.

– Но мне очень нужно поговорить с Гарри, – настаивала Элеонора, и глаза ее сердито блеснули.

– Извини, все что угодно, только не это, – бодрым голосом проговорила Сюзанна.

Глаза ее светились готовностью принести какую угодно жертву ради дружбы, лишь бы только этой жертвы от нее не требовали.

Элеонора больше ничего не сказала, и уголки ее рта расправились сами собой.

– Вон он! – неожиданно воскликнула Сюзанна. – Быстрее!

Мистер Бертрам Найт приветствовал свою родственницу и ее подругу с искренней сердечностью и охотно принял их приглашение пройтись по переполненному людьми магазину, который привлекал хотя бы уже тем, что находился под боком. Стеклянные двери распахнулись, и троица смело ринулась в теснящуюся толпу покупателей и праздношатающихся.

– Здесь всегда так много народу? – спросил Бертрам у Элеоноры.

– Почти, к тому же сейчас осенняя распродажа, – отвечала она.

Сюзанна, в своем нескрываемом стремлении препроводить родственника в желанный отдел по продаже мехов, на несколько шагов опережала попутчиков, и, едва те задерживались на минуту у какого-нибудь привлекшего их внимание прилавка, она тотчас возвращалась к ним, обнаруживая беспокойную заботливость мамы-грача, которая впервые учит своих птенчиков летать.

– У Сюзанны в следующую среду день рождения, – доверительно сообщила Элеонора Бертраму в ту минуту, когда Сюзанна оставила их так далеко позади, как еще не оставляла, – а мой день рождения накануне, и мы ищем, что бы друг другу подарить.

– Ага, – произнес Бертрам. – Может, в таком случае, вы мне дадите совет. Мне бы хотелось что-нибудь подарить Сюзанне, и я совершенно не представляю, что бы она хотела.