Омская Правда. Черновики Апокалипсиса

— Глеб Шмелев, рядовой запаса. В недавнем прошлом частный предприниматель и руководитель учебного центра для управленцев, совсем недавно был (я особо выделил это «был») стихийный командир группы спасателей и выживателей.

— А что случилось с вашим отрядом? Почему «был»? — заинтересованно спросил полковник.

— Потому что отряд мой распался. Люди предпочли вернуться к семьям после того, как мы повстречали мутанта и еле его успокоили.

— Я что-то слышал о них, расскажите поподробней, если не затруднит, это очень важная тема, — уровень заинтересованности скакнул у Скороходова вверх, слушать он теперь готов крайне внимательно.

— Конечно, не затруднит. Думаю, мутанты, это зомби, обожравшиеся человечины (если зомби был раньше человеком). Причем им надо есть именно человечину, мясо других зомбей такого эффекта не дает. Монстр становится очень быстрым и сильным, у него меняется форма пасти, вырастают когти, они становятся более живучими и значительно лучше соображают. Как-то так. Я пока не достаточно знаю про этих тварей, но думаю обязательно изучу вопрос серьезней. Это важно для всех. У меня на флэшке есть фотографии, если нужно могу вам их скачать на компьютер.

— Ясно, то есть для них заборы и окна не преграда?

— Точно, перелезут или вышибут. Либо серьезные решетки или еще чего придумывать.

Спасибо за информацию, но я то вас не затем приглашал. Чаю хотите?

— Не откажусь.

Скороходов нажал на кнопку вызова, появился ординарец и получил команду принести чая.

— Так вот, дело все в том, что я знаю о вас не понаслышке. О вас мне рассказали мои мама и дочь, которых вы спасли вчера от смерти. За что я вам крайне и бесконечно признателен. Выслушав их рассказы, я принял решение встретиться с вами и лично поблагодарить и предложить, уже в свою очередь, любую разумную помощь, начиная от возможности поселиться у нас на базе.

Я упорно пытался вспомнить, кого и когда я «спасал» вчера, сначала ничего толком в голову не приходило. Затем я вспомнил короткий фрагмент, пожилую даму с девушкой лет четырнадцати-пятнадцати, которых мы вытащили из дома, полном зомби. Так вышло, что они жили в одном подъезде с теми, кого мы и приехали выручать, ну а заодно и всех уцелевших жильцов подъезда освободили из квартирного плена. Женщина потом подошла ко мне и, поблагодарив, сказала, что я делаю доброе дело, кажется, эту фраза уже упоминалась в тексте? Потом она попросила дать ей на минутку сотовый, их телефоны разрядились, чтобы позвонить сыну. Естественно я дал ей свою трубку. Она на самом деле минуту или даже меньше проговорила и опять же поблагодарив, вернула мне телефон. Потом она попросила не вывозить ее из города, а если это возможно довезти до диспетчерской в амуре, вроде как там их должны встретить. Я обратился к одному из ребят на машинах и предложил ему подбросить женщин до диспетчерской, заодно условившись о месте встречи на после, так как мы уже планировали выдвигаться дальше. Все.

Неужели именно они?

— Подскажите, мне кажется, я припоминаю одну пожилую даму с девушкой-подростком, которых потом довезли до амура, это и есть ваши родственницы?

— Правильно, так и есть, именно поэтому я знаю ваш сотовый, ведь мама звонила с вашего мобильного.

— Ну что ж, я очень рад, что смог кому-то помочь.

Разговор прервался. Возникла пауза, которую я заполнил, уткнувшись носом в чашку чая. Чай был очень не плох, хотя и не так хорош, как утром в Авалоне. Никакого дискомфорта эта пауза в себе не содержала, вообще, так иногда бывает, встречаешь первый раз в жизни человека, а кажется, давно с ним знаком, вот что-то подобное было и сейчас.

Все когда-нибудь заканчивается, пришел финал и для паузы.

Первым решил нарушить молчание полковник.

— Что, по вашему мнению, происходит сейчас?

— Апокалипсис, выражаясь обще, если более конкретно — эпидемия, можно так сказать. Но эта эпидемия рушит все то, что окружало нас до сих пор, а люди совершенно не хотят ее — эту реальность защищать, уж очень она всем противна. Поэтому все валится как карточный домик.

— Вас это устраивает? Спрошу по-другому, как вы к этому относитесь?

Инициатива пока была на стороне Скороходова, ничего страшного еще успеем позадавать свои вопросы, а пока будем размышлять, раз уж спрашивают и слушают.

— А как я могу к этому относиться? Строго отрицательно. То есть, я не знаю к чему все это ведет, может и к добру, но вот то, что мой город полон тварей еще недавно бывших людьми, которые лишают меня дома — категорически не устраивает. И я собираюсь всеми доступными мне средствами менять эту ситуацию. Понятно, что в одиночку много я не сделаю, значит, буду искать союзников.

И я прямо посмотрел на Скороходова, как бы перебрасывая ему мяч, подразумевая — ваш ход, полковник. А он, в свою очередь, совершенно свободно откинувшись в кресле и попивая чай, смотрел на меня и размышлял, вовсе не торопясь отвечать.