Омут

— Не знаю. Мне просто нездоровится. — Я потушил сигарету о пепельницу и добавил: — На работу не пойду.

После этого уставшей походкой отправился в спальню и улегся на кровать.

Все вокруг мгновенно стало противным, неуютным, даже каким-то чужим. В голове прокручивались одни и те же мысли, по большей части связанные со смертью. Как ни старался, избавиться от них не получалось.

Засыпал. Сон был короткий и беспокойный. Тело пробивала дрожь. Мерещились какие-то фигуры, какие-то руки тянулись ко мне со всех сторон.

Ворочался с боку на бок, стонал и потел.

Снилось, что я бегу. Преследую кого-то. В моей руке зажат нож, и я жажду им воспользоваться. Моя жертва пытается ускользнуть, пытается скрыться от меня в этих городских джунглях. Я ненасытен, я неутомим, я не сбавляю темп и, подобно дикому зверю, настигаю добычу. Хватаю ее за плечи и наношу несколько сокрушительных ударов в шею. Затем разворачиваю истекающее кровью тело лицом ко мне и с ужасом осознаю, что все это время я преследовал самого себя. Те же глаза, то же лицо, та же прическа. Мой двойник цепляется за жизнь, что-то хрипит, умоляет пощадить, ведь у него жена и дочь. Но я пропускаю эти слова мимо ушей и продолжаю резать плоть умирающей добычи.

Чья-то ладонь коснулась моего лба. Холодная, мягкая. Я, в полудреме, произнес запретные слова:

— Хлоя…

Но открыв глаза, увидел перед собой Сару. Она смотрела на меня пустыми, слезящимися глазами.

Потом я снова провалился в темноту.

Утро следующего дня встретило меня одиночеством. Жены и дочери дома не оказалось. Я встал с постели, умылся холодной водой и, обойдя все комнаты, безжизненно уселся на кухонный стул и закурил сигарету. Чувствовал себя паршиво, апатично и совершенно раздавлено. Создавалось впечатление, что все мои жизненные силы были отняты неизвестным существом и теперь здесь, в этой квартире, находится лишь жалкая оболочка, из которой полностью вытрясли все нутро.

Зазвонил телефон. Я лениво подошел к аппарату и снял трубку. Звонили с работы. Интересовались моим самочувствием. Я хриплым голосом уведомил их о том, что мне нездоровится и что ближайшие дни проведу дома. Кажется, их не особо обрадовала эта новость, однако мне было совершенно плевать на их мнение.

Чуть позже позвонила Хлоя. Поскольку дома, кроме меня, никого не было, я позволил себе более развязный тон общения. Мы обсуждали мое самочувствие. Мои сны и опасения. Девушка была мила, обходительна. В ее голосе чувствовались забота и доброта по отношению ко мне. От всего этого становилось теплее, спокойнее. Я сказал, что скучаю по ней. Даже не видя ее лица, я понял, что она улыбается. Искренне. Тепло разливалось по моим венам, и все невзгоды, казалось, испарялись сами собой.

Хлоя успокаивала мою разыгравшуюся фантазию. Говорила, что все это не более чем вымысел, глупости, которые появляются в голове от элементарной скуки. Пожалуй, в этом я мог с ней согласиться. Она сообщила, что готовит подарок к моему дню рождения, правда, не сказала, какой именно. Я, само собой, отреагировал на это сдержанно, пытаясь убедить ее в том, что мне совершенно ничего не нужно, однако внутри все бурлило. Я ощущал себя мальчишкой, обыкновенным школьником, который рад любому вниманию со стороны понравившейся девочки.

Потом мы попрощались. Я повесил трубку и вновь улегся в постель.

На этот раз плохие мысли отступили, позволив мне забыться крепким сном.

10

День моего рождения.

Все не задалось с самого утра. Порезался, пока брился. Пролил кофе себе на брюки. Жена практически не разговаривала со мной. Устроила какой-то глупый показушный бойкот. Конечно, стоило ожидать чего-то подобного после всех моих выходок, однако все равно не хотелось в этом участвовать.

Сара настояла на том, чтобы праздник состоялся. Не хотела нарушать традицию. Хотя мне кажется, что она просто побоялась оказаться в неловком положении перед крохотным количеством гостей, которым пришлось бы объяснять, почему вдруг все отменилось.

Я понимал, что рано или поздно придется объясняться с женой по поводу всех этих подозрительных звонков, моего отсутствия дома и вообще всего того бардака, что последнее время творился в моей жизни. Мне было страшно отвечать за свои поступки, было совестно во всем признаваться, было обидно за всю эту нелепую ситуацию.

Однако, несмотря на все вышесказанное, мысли мои целиком и полностью были посвящены Хлое. Я представлял ее сидящей здесь, в этой комнате, рядом со мной. Представлял ее глаза, ее руки и улыбку. Становилось теплее. Было странно замечать в себе два не сочетающихся между собой состояния. Мне мерещились кошмарные изуверства, словно сошедшие со страниц дневников серийных убийц, и в то же время сердце трепетало от любви к молодой девушке. Я разрывался на части, купаясь в лучах своей эгоистичности.