Омут. Книга первая. Клетка

Жизнь хороша, когда пьешь не спеша - сказал кто-то, а остальные подхватили. Так и я маленькими глоточками приближала краситель газировки к своему желудку, печени и прочим органам. Что еще оставалось делать, коли уж мучила просто убийственная жажда. В общем, стояла я такой классной ведьмочкой и вдруг вижу, почти напротив меня танцуют Артем и Аня. Меня, и вправду чуть не вырвало. Но тут заиграла медленная музыка, кто заказал такую бредятину в день всех Духов?

Так-с, к выдре подошел Тимур, по-хозяйски ухватил ее за талию и потащил в центр зала. Довольная своей популярностью во все 36 острых зубов, она с легкостью ночной бабочки отдалась танцу в самом центре спортзала под огромным серебряным шаром, какие бывают в клубах. Младший брат этого шара был и на вечеринке у Артема в первую пятницу октября. А сейчас вот последняя, и Артем... изящной походкой, какою ходят некоторые скейтеры и которая мне очень нравится, приближался ко мне.

- Привет, - будто не узнал меня, - как прошел шабаш?

- Что, прости? – это невежливо, вырывать девушку из ее мыслей, никто ему об этом не говорил?

В любом случае, почему-то все чаще и чаще я замечаю за собой, вернее, за своими мыслями, что при его появлении в поле моего зрения эти самые мысли сбиваются в густой жужжащий рой просто до боли в голове, и я ничего не могу с этим поделать.

- Твой наряд. Ты, ведь, ведьмочка, вернувшаяся с шабаша и решившая убить меня выстрелом молнии в сердце? – я ни слова не поняла, ощущение, что он табака нанюхался.

За пару дней до этого, в женском туалете, единственном месте, где нет видео-камер, я обнаружила Очковую змею и Моську, с четырьмя дорожками нюхательного табака. Лично я по этой дури ни прибиваюсь и никому не советую. Наркота к хорошему не приводит. Никотин – тоже наркотик. Я не решила вдруг читать морали, просто мне не нравится быть знакомой с людьми, употребляющими что-либо, вызывающее зависимость и губящее организм человека. Я в принципе ненавижу быть зависимой.

- Потанцевать не желаете, о Великая Ведьмочка? – продолжал идти по своему, не ведомому мне, сценарию.

Я не успела ответить. Его левая рука обвила мою талию, а правая крепко сжала мою левую руку. По моему личному умозаключению, под некую ерундовую попсовую медленную песню мы кружились в вальсе. Конечно, мы кружились всего пару минут. Всего пару минут Артем не видел никого, кроме меня, а я, соответственно, никого, кроме него. Помнится, мы даже кого-то сбили пару раз, но пусть те несчастные не злятся на мою беспечность. Я говорю мою, потому что до конца не верю в случившееся. Чистосердечно, никогда раньше не танцевала вальс, только по специальным видеокурсам вместе с бабулей полтора года назад, когда ей вдруг взбрело в голову научиться танцевать, в том числе и вальс. У моей старушки не было партнера, поэтому им стала я. И вот в эту пару минут беспечного вальсирования я думала только об одном - мне не хотелось, чтобы все так быстро закончилось. Со стороны мы, должно быть, отлично смотрелись – принц и ведьмочка. Было ощущение, что он тонул в глубине моих болотных глаз, а я в свою очередь, в его бездонных, скрывающих неизвестные механизмы мышления. Прикосновение теплоты его кожи, приятный аромат, искусно взъерошенные волосы, задорная улыбка – все это не могло не привлекать женского внимания.

У меня никогда раньше не было парня. Были интрижки, флирты, но ничего серьезного. Не из-за того, что я в монастыре росла, вовсе нет. Просто, во-первых, я натура крайне часто влюбчивая. И во-вторых, настоящая серьезная любовь до гроба – это то же самое, что и бесплатная одежда от Армани – нереально и безнадежно. Я верю во влюбленность, но не верю в любовь. В любовь всепоглощающую, головокружительную, «на веки вечные, пока последний сон не разлучит нас». Между людьми может быть все, что угодно, кроме любви в таком моем понимании. А как бы хотелось…

- О чем ты думаешь? – вдруг серьезно спросил Артем.

- Что? – я засомневалась, не послышалось ли мне, до этого он, казалось, был «под шафэ», и все же быстро нашлась, - я думаю, что песня не подходит нашему танцу.

- Возможно, - согласился парень, - но признаюсь честно, давно не танцевал вальс.

- Да? – неподдельно изумилась я, - а у меня возникло подозрение, что ты тайно тренируешься по вечерам.

- Как ты себе это представляешь? – он словно поддразнивал мое воображение.

- Ну, ты дома, перед зеркалом… в смокинге или в этом же костюме, - при каждом моем слове лукавая улыбка расцветала на его лице, - смотришь на себя, либо на воображаемую спутницу, - мы одновременно с ним захихикали.

- А потом? – потребовал одноклассник.

- Ты танцуешь, - передернув левым плечом, просто ответила я с безукоризненной улыбкой.

- Звучит заманчиво, - после секундного разглядывания моего лица, оценил он, - но, вопреки твоей фантазии, я все же по вечерам занимаюсь другими… - лев-недоросток в образе принца, замешался, подбирая слово, - делами.

- О, - с театральной грустью выдохнула я, - это не так романтично и пикантно.

- Возможно, но не менее захватывающе.

- Ты меня заинтриговал, - призналась я.