Омут. Книга первая. Клетка

- Были случаи, что семьи распадались, матери убегали с детьми, а Профессору отсылали кровь совершенно чужых людей, выдавая ее за кровь своего ребенка. И показывая, таким образом, якобы утрату способности. Мы ездили с тобой из города в город, потому что в них жили те самые семьи, которые хотели по-настоящему избавиться от способности ребенка, чтобы он просто жил как обычный человек.

- И что же ты делала? – почти без звука прошептала заинтригованная я.

- Помогала им, - просто ответила бабуля, - стать обычными, такими, какими им не позволял быть Профессор.

О, я вспомнила! Вспомнила! Профессор! Да, Профессор с большой буквы «П». Тошка говорил о нем. Как же я могла забыть? Хотя, впрочем, и неудивительно.

- Мама была удивлена, когда ты заговорила о Луне Рашель? – все действия, словно на автомате.

- Да, конечно, ведь столько лет она молчала об этом, просто выкинув те события из головы, - неужели моя родительница настолько жестока, что легко могла забыть о ребенке.

- Скажи, а дедушка... - увидев неприязнь на лице бабули, я поправилась, - Профессор... Если есть другие ненормальные, особенные дети, как ему удавалось договориться с родителями?

- Этому есть простое объяснение. У него были последователи. Они были всегда. Постоянно находились те, кто, узнавая о нем, мечтал попасть в его группу, которую он собирал вокруг себя. Только избранные врачи, медики, ученые… Они с удивительной легкостью соглашались проводить опыты на своих будущих детях, но затем некоторые меняли свое мнение.

- Получается, родители особенных детей врачи? – это полностью объясняет слова Тошки о домашнем обследовании.

- Да, - бабуля не осмеливалась посмотреть на меня, но я не знала, почему.

- Тогда еще вопрос: сколько таких детей? И какой у них диапазон возраста? - Чисто для справки, может быть, у моих родителей есть друзья-«ненормальные».

- Твои родители были первыми, как я уже сказала. Но их способности более стандартные. То есть, ум позволяет осознавать и принимать их существование. Но Профессору хотелось большего, чем сверхпамять и высокий интеллект, полное понимание техники, невидимость или левитация, - о боги, предпоследнее мне очень знакомо, - к сожалению, я не знаю, какая была способность у Луны, - мы снова вернулись к мрачным разговорам.

- Скажи, а где он сейчас?

- Кто?

- Профессор, - робко пояснила я.

- В Томске. С этим городом у него многое связано.

- Как у тебя с этим, - я указала подбородком в сторону окна, бабуля кивнула. - И все же, как их много?

- Прости, но я не могу сказать точно, - она что-то скрывает, любопытно, специально ли, - но, скажем так, - это хитрость в ее глазах? – Приглядись к своим одноклассникам.

Моя старушка уложила последний альбом в коробку и полностью обновленная обернулась ко мне, словно несколько тонн тяжелого груза упало с ее плеч, и уже беспечным голосом поинтересовалась:

- Что ты хочешь на обед?

Я не подала виду, что что-то изменилось, словно то, что я видела в одноклассниках, не относилось к делу. Многое уже вставало на свои места. Кажется, еще чуть-чуть и я приду к разгадке чего-то крупного.

8

С первого ноября все нормальные российские школы вышли на осенние каникулы. Наш лицей не исключение. На самом деле, это даже удача для меня – есть неделя на то, чтобы все мои мысли нашли свои полочки. В принципе, на свое собственное удивление, я все приняла до необычности спокойно. С другой стороны, возможно, это просто шок еще не прошел. Но главное то, что между мною и бабулей осталось что-то еще недосказанное. В любом случае, всему свое время. Пока хаос в моей голове обретал форму, неделя каникул прошла.

Про слова бабули я не забыла и в первый же день начала намного пристальнее следить за своими одноклассниками. Так случилось, что первым уроком у нас была физкультура. Физ-ра в ноябре – просто ужас. Заниматься на улице либо уже поздно, либо еще рано. А в зале чаще всего скучно и холодно, либо, наоборот, слишком жарко.

Хотелось бы поподробнее описать первый урок второй четверти, хотя для нас – одиннадцатиклассников – немного другое летоисчисление придумали. Как в вузах, у нас семестры или полугодия, тут уж кому как больше нравится. Но чисто для себя я продолжаю называть четверти четвертями.

Итак, все началось с раздевалки для девочек. Я слегка опоздала, поэтому, влетев в раздевалку, не сразу въехала в ситуацию. Выдра-Аня сидела на скамейке с опущенной головой, периодически сотрясаясь всхлипами, а вокруг нее столпились почти все девчонки, кроме, естественно, меня и Лизхен с Моськой. Первой меня заметила девочка-мартышка.

- Привет! Как каникулы?

С напускной беспечностью Моська отвернулась к стене, но на ее лице я заметила неприязнь.

- Спасибо, нормально, а ты? – я попыталась быть вежливой, не показывая свое замешательство.

- Ой, просто здорово. Не вылезала из бассейна. Его как раз отремонтировали. Хочешь, можем на выходных вместе сходить? Вода такая теплая… - странная какая-та. Заметив мои сведенные брови, Лизхен умолкла, - м-да.