Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги

— Значит, у вас есть возможность добывать информацию. Здесь кроются большие деньги, мы можем поделиться.

— И сколько же получится?

— Сотню могу вам обещать.

— Посмотрю, что я смогу раскопать. Где вы остановились в городе?

— Отель «Брейкуотер». Это на побережье.

— И кто та женщина, которая вас туда определила?

— Я ничего не говорил ни о какой женщине.

— Вы сказали «она».

— Вероятно, в эту минуту я вспомнил о своей жене. Она к этому делу не имеет никакого отношения.

— Не могу этому поверить. Если судить по вашим правам, вы не женаты.

— Тем не менее я женат.

Для него это было важным обстоятельством — будто я таким образом лишал его принадлежности к человеческому сообществу.

— Это ошибка. Я имею в виду, что забыл сказать им об этом в тот день, когда получал права…

Его разъяснения были прерваны ровным рокотом машины, спускавшейся вниз по петляющей дороге над нами. Это был черный «бентли» Мартеля. На человеке, сидевшем за рулем, были темные квадратные очки, закрывавшие как маска верхнюю часть его лица.

На находившейся рядом с ним девушке также были темные очки. Они придавали ей вид обычной голливудской блондинки.

Гарри вытащил свою миниатюрную камеру, которая была едва ли больше портсигара. Он перебежал на другую сторону и расположился у въезда на боковую дорогу, стараясь держать камеру незаметно в правой руке.

Водитель «бентли», увидев его, вышел из машины. Это был крепкий, мускулистый человек в английском спортивного покроя костюме из твида и расхожих ботинках, которые как-то не соответствовали его смуглому лицу и гибкой фигуре. Он произнес спокойным тоном, но с легким акцентом:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Да, сейчас вылетит птичка. — Гарри поднял камеру и сделал снимок. Спасибо, мистер Мартель.

— Мне это не нравится. — Рот Мартеля искривился в гримасе. — Дайте мне, пожалуйста, вашу камеру.

— Вы спятили? Она стоит сто пятьдесят баксов.

— Мне она обойдется в двести, — сказал Мартель. — Конечно, вместе с пленкой. Я очень не люблю афишировать себя.

Он произнес фразу с долгими носовыми звуками, как француз. Но для француза он действительно был слишком темен.

Я пытался разглядеть девушку в машине. Хоть я и не видел ее глаз, мне показалось, что она через дорогу также рассматривает меня. Нижняя часть ее лица была неподвижна, будто она была напугана создавшейся ситуацией.

Гарри вслух что-то подсчитывал.

— Вы можете получить камеру за три сотни, — сказал он.

— За три сотни? Ничего себе. Но это должно включать квитанцию с вашей подписью и адресом.

— Идет.

Я получил мгновенное представление о всей жизни Гарри: он не знал, где надо остановиться, если на его стороне был выигрыш.

Девушка высунулась из открытой дверцы «бентли»:

— Не позволяй ему делать из себя дурака, Фрэнсис.

— У меня нет такого желания.

Мартель внезапно ринулся к Гарри и выхватил камеру из его рук, отпрянул сразу же назад, швырнул камеру на асфальт и растоптал ее каблуком.

Гарри был потрясен.

— Вы не имеете права это делать!

— Но я сделал. Это свершившийся факт.

— Я хочу получить свои деньги.

— Никаких денег. Они плакали. Не за что платить.

Мартель уселся в машину и захлопнул дверцу. Гарри бежал за ним завывая, как собачка:

— Вы не можете так поступить со мной. Это не моя камера, вы должны заплатить за нее.

— Заплати ему, Фрэнсис, — сказала девушка.

— Нет. У него была такая возможность, но он ее не использовал.

Мартель сделал внезапное движение. Его кулак появился в окне, а из него высовывался кругленький ствол пистолета.

— Слушай меня, мой друг. Я не люблю, когда меня беспокоят всякие мерзавцы. Если ты еще здесь появишься или без разрешения вступишь на мою собственность, в какой бы форме это ни было, я убью тебя. — Он красноречиво прищелкнул языком.

Гарри отпрянул от него. Он пятился до края дороги, потерял равновесие и чуть не упал. Необремененный заботой о сохранении собственного достоинства, он неожиданно рванул как спринтер к своему «кадиллаку», забрался в него, чертыхаясь и громко крича.

— Он почти застрелил меня. Вы являетесь свидетелем.

— Скажите спасибо, что не застрелил.

— Арестуйте его. Поспешите. Он не должен так просто ускользнуть. Он ничего из себя не представляет, это дешевый уголовник. Его французский вид не что иное, как фальшивка, как трехдолларовая бумажка.

— Вы можете это подтвердить?

— Не в данный момент. Но я его раскопаю, этого латиноамериканца. Он должен рассчитаться за мою камеру. Это дорогая камера, и она не моя.

В его голосе звучала горькая обида: жизнь наносила ему удары несчетное число раз.

— Вы не должны спокойно смотреть на это, если вы принадлежите к работникам безопасности, как говорите.

«Бентли» тем временем выбрался на главную дорогу. Одним колесом машина проехалась по разбитой камере и окончательно сплющила ее. Мартель спокойно направился в сторону города.

— Надо с этим что-то делать, — произнес Гарри, обращаясь к самому себе.