Агата же тем временем быстро съела свой небольшой кусочек, и совсем скоро я стал получать от нее сообщения в мессенджер. Благо додумался отключить звук, потому что информации было много. Изо всех сил терпел, чтобы прямо сейчас не заглянуть в приложение, но понимал – не время. И мне нужно настроиться перед тем, как окунусь в эту воду, и Ладу лишний раз огорчать не хочется, итак сидит вся взвинченная.
Вечер прошел вполне неплохо, про не получившийся разговор так никто больше и не вспоминал. Вслух, я имею в виду. Мы-то с Агатой теперь будем вести тайную переписку, раз девочка готова поделиться со мной всеми или почти всеми секретами. Она искренне переживает за маму и боится, что объявится отец.
А причину страха я узнал после, когда сел дома за стол и стал просматривать фотографии разбитой машины и пояснения к этой фотографии.
Машина по факту восстановлению не подлежала, а я прикрыл глаза, собираясь с мыслями, потому что дальше шли записи, которых было немного, всего лишь семь, но суть ясна была сразу.
И до самой глубокой ночи я вслушивался в хриплый и неприятный голос, который угрожал собственному ребенку. Нет, я понимаю, ты ненавидишь жену, в порыве гнева можешь что-то не то ляпнуть, но в этом случае было серьезное запугивание, давка, угрозы, которые вполне могли быть реальными.
Курить захотелось мгновенно, накатило так, что хоть впору идти в магазин и покупать необходимую пачку. Вместо этого я отложил свой телефон и задумался о том, как же быть. Я больше чем уверен, что этот ненормальный найдет Ладу с Агатой. Встанет на ноги и будет штурмовать старых друзей, родственников, недругов, прошлое место работы. Обязательно найдет зацепку и приедет сюда. И что тогда?
Утром встаю поздно, благо понимаю, что воскресенье – мой законный выходной день, а значит, я имею полное право полежать хоть до обеда. Но вместо этого тянусь к телефону и размышляю о том, уместно ли будет позвонить своему секретарю или нет. Мой порыв, это чистой воды симпатия, чего уж скрывать. Понравилась она мне почти сразу, как только глаза свои на меня подняла – пропал. Вот только душа у нее «сломанная», вряд ли в мои искренние намерения поверит, больше отпугну, чем к себе подманю. Значит, нужно выбрать другой план действий…
И додумать я его не успел. Телефон в руке завибрировал, а я с ходу принял звонок, даже не посмотрев, кто звонит.
– Привет, – пропела Полина, а я повалился на кровать, – ты не передумал?
– Нет, – строго отчеканил, понимая, что спать расхотелось мгновенно.
– И что ты какой нудный, – вздохнула женщина и вдруг выдала, – открывай, я пришла.
– Куда? – не понял, а потом услышал стук в дверь.
– К тебе!
Сказать, что я разозлился, значит соврать. Я находился в неконтролируемом бешенстве.
– Уходи, – видимо, по моему голосу Полина сразу все поняла, но попытала удачу в последний раз.
– Я торт принесла, как ты любишь…
– Уходи! Проваливай! – телефон чудом не полетел в стену, зато туда с большой радостью отправил подушку, потом вторую.
Сев на кровать, схватился руками за голову и сжал пальцами волосы.
Как она тогда гордо уходила, переступив через мои слова о любви, заявив, что такие, как я, на эту самую любовь попросту не способны. А я ведь все к ее ногам готов был положить, терпел скандалы, которые с каждым годом входили в привычку, ловил на лестничной клетке с чемоданом в руках, возвращал обратно. Но в тот раз я просто отошел в сторону и безразличным взглядом провожал ее фигуру, понимая, что ни детей у нас нет, ни общих интересов, ни традиций. Отдельно я и она, два разных полюса.
Раздел имущества прошел быстро. Я отдал машину, взял расписку, что ко мне не имеют никаких претензий, и переехал из нашей маленькой квартиры. Со временем купил новую квартиру, старую продал, вложился в бизнес, который на тот момент как-то неожиданно полез в гору. Часть денег отправил на строительство дома, не зря же я занимаюсь поставкой стройматериалов в любом количестве. Так что на сегодняшний момент я поднялся очень высоко. А Полина, кажется, все падает и падает, вот и ищет себе угол, где можно забиться и изображать из себя радушную хозяйку и хранительницу домашнего очага.